Утро богов

Провожает бег их дальний;
Глядь — поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
Что ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?» —
Говорит она ему.
Князь печально отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает,
Одолела молодца:
Видеть я б хотел отца».

Лебедь князю; «Вот в чем горе!
Ну, послушай: хочешь в море
Полететь за кораблем?
Будь же, князь, ты комаром».
И крылами замахала,
Воду с шумом расплескала
И обрызгала его.
С головы до ног всего.

Тут же князь превратился в комара, полетел, догнал корабль, попал вскоре во дворец Салтана, увидел своего отца «с грустной думой на лице». Заморские гости передают ему поклон от Гвидона, рассказывают о чуде: внезапном появлении нового города на острове. Царь обещает навестить Гвидона. Начинают свои новые козни ткачиха с поварихой (две старшие сестрицы) и сватья баба Бабариха. Отговаривают царя от плавания, повариха рассказывает о другом чуде: о белке, грызущей золотые орехи с изумрудными ядрами. «Чуду царь Салтан дивится».

Гвидон мечтает о белке. Лебедь помогает ему. Как помогает еще дважды. Чтобы отвлечь внимание от острова, ткачиха рассказывает царю о тридцати трех богатырях, выходящих из моря. Потом Бабариха говорит о заморской царевне. Слухом земля полнится. Вот что услышали царь и князь:

За морем царевна есть,
Что не можно глаз отвесть:
Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает,
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
А сама-то величава,
Выплывает, будто пава;
А как речь-то говорит,
Словно реченька журчит.

«Это диво, так уж диво», — заканчивает Бабариха свой рассказ.

События приближаются к кульминации. Опечаленному князю является лебедь. И тот ничего не скрывает, говорит о грусти-тоске, о желании жениться, глядя на добрых людей. Кого же князь имеет на примете? И он отвечает лебеди:

Говорят, царевна есть,