Лекарь лишь кивнул. Драконы – они такие драконы, а уж старые и подавно!
– Может, мне тоже посидеть? – прогудел Хаг, беспокоящийся за напарника.
– Не стоит, – потряс бороденкой лекарь и машинально огладил любимый молоточек. – У троллей замедлен энергообмен, вы своему напарнику ничем не поможете, только время зря потеряете. Вот если б вы эльфом были или дриаданом, юноша…
– Понял! Тогда я Стефаля в лечебницу приведу! – решительно кивнув, с поистине крейсерской скоростью сорвался с места тролль. У Шаортан, стоявшей рядом, даже толстая коса взметнулась от порыва ветра.
Пикник с бонусом в виде драконьего оборота закончился. Янке на мероприятии досталось лишь несколько глотков сока с рябиновкой, Хагу целый кувшин чего-то посерьезнее, и лишь одному Машьелису перепал большой кусок пусть и сырого, но мяса. Дракон даже из своего внепланового оборота умудрился извлечь выгоду. И теперь беззастенчиво дрых, используя напарницу в качестве подушки. Добрая девушка даже не возмущалась, только бережно поглаживала светлые кудри друга.
Остальные ребята кучковались на другом конце разнесенной в пух и прах уютной полянки. Серьезно пострадавших среди них не оказалось. Если у кого- то имелись ожоги, с ними справились или природная регенерация, или целительские способности Ольсы и Юнины. Считай, весь второй курс теперь стоял поодаль и бросал тревожные взгляды на ребят. Справедливости ради стоит сказать, что большая часть этих взглядов касалась Янкиной компании, а вовсе не припорошенных углями и пеплом, практически безнадежно испорченных остатков мяса, которому так и не удалось стать шашлыком.
Гад решительно сгреб в охапку спящего как сурок Машьелиса, мотнул головой, приглашая студентку следовать за ним, а лекарь сломал листик Игиды, активируя портал. Подобрав свою сумку и вещи напарника, девушка потопала в портал. Янке осталось только позавидовать тому, как понимают друг друга мастера академии. Не было сказано ни единого лишнего слова. Педагоги разобрались со всем быстро и четко. Возможно, когда-нибудь и четверка блюстителей сможет действовать так же слаженно.
Уже уходя, Яна услышала зычный голос ректора, мобилизующий оставшихся студентов на уборку территории. Кажется, основная работа выпала на долю дриады и эльфийки, способных договориться с пострадавшими растениями. Но Донская была готова поспорить на годовую стипендию: от дракессы Шаортан, не осчастливленный хоть малым заданием, не уйдет никто.
В лекарском корпусе было тихо. Студенты в АПП вообще почти не болели, да и калечились мало. Если попадали в лечебницу, то их практически всегда ставили на ноги сразу. Это только Ириаль Шойтарэль выделилась из основной массы склонностью к малопригодным для быстрого исцеления травмам.
Сейчас Машьелис оказался единственным пациентом мастера Лесариуса, не считая одной легкомысленной любительницы грибов, умудрившейся отравиться в городе каким-то деликатесным блюдом. Теперь эта самая нимфа находилась под наблюдением целителей, вливавших в нее лошадиными дозами раствор-нейтрализатор. Белодага, наверное, на всю жизнь зареклась пробовать незнакомые кушанья.
Спящего Лиса принесли в свободную палату и положили на кровать. Гад вернул себе мантию. Янка заботливо укрыла друга одеялом, в очередной раз жалостливо поразившись его «теловычитанию», и огляделась в поисках стула для исполнения инструкции: «сидеть с Машьелисом».
– Ложись рядом, – оценив степень усталости студентки, посоветовал декан, прикинув размеры кровати и щуплость пострадавшей драконьей тушки.
– Ага-а-а, – не удержалась от заразительного зевка девушка, еще раз покосилась на безмятежно дрыхнущего напарника, а потом сбросила обувь и в самом деле прилегла на край ложа.
Машьелис был настолько худощав, что ширины кровати вполне хватало для того, чтобы с комфортом разместить его и фигуристую Янку в придачу. Даже место осталось. Дракончик, как и положено ящерице, пусть даже очень разумной и говорящей, мигом потянулся к теплу. Едва девушка заняла место поверх одеяла, как Лис, не просыпаясь, подкатился к ней под бок и, забросив на подругу все конечности, расслабленно засопел, ткнувшись острым носом в ухо.
Особой тяжести от человеческой оболочки парня Янка не ощущала, потому лишь потрепала друга по волосам и тоже прикрыла глаза. Раз уж все равно в больничке сидеть, то есть лежать, так почему бы и не поспать. Хаг умный, он точно Иоле предупредит, чтобы соседка не волновалась. Жаль только, что поужинать так и не получилось.
Гад умиленно улыбнулся, оглядев композицию из двух спящих студентов, и на цыпочках вышел, аккуратно притворив за собой дверь.
Очнулась Янка в полной темноте, от того, что казавшаяся легкой тушка Машьелиса завозилась на кровати, и начисто отлежанные левые конечности, руку и ногу, пронзили острые иголочки боли.
– Чего это мы здесь делаем? – раздался до отвращения бодрый голос дракончика.
– Лечим тебя, а ты спишь, – ответила темнота слева за Машьелисом и блеснула в слабом лунном свете золотом волос.
По-видимому, Стефаль пришел тогда, когда Янка уже крепко спала и не заметила его присутствия.
– А где мы и зачем кого-то лечим? Кстати, кого? – продолжил расспросы любопытный Лис, присаживаясь на кровати.
– Тебя. В лечебнице, – коротко ответила в обратном порядке на вопросы друга Янка и охнула, когда попыталась присесть и вытрясти из головы остатки сладкой дремоты.
– Ты больна? – удивился и чуток встревожился Машьелис, не понявший, когда подруга успела занемочь. Его любопытная физиономия склонилась над напарницей, а светлые кудряшки защекотали лицо.
