– Мать твою! – изумлённо ахнул кто-то.
Савва нашёл ещё одну голову, выстрелил.
Но это не остановило остальных бойцов группы, получивших приказ идти в атаку. С двух сторон к дому метнулись три зелёно-серые фигуры, и тотчас же сверху, из окна второго этажа, заработал автомат, вычерчивая пулями смертельную синусоиду по траве и кустам.
Кто-то закричал.
Захлопали ответные выстрелы. Бухнул взрыв, разнося входную дверь коттеджа в щепки. В дымный проём прыгнули двое, стрельба началась внутри дома. Там тоже раздались крики.
Савва перестал искать оптическим прицелом нападавших, оставил винтовку и махнул через забор, расширяя сознание до состояния пустоты. Куст рябины осыпал его водяными брызгами, по лицу хлестнула ветка сосны. Но Савва этого не почувствовал, за него сейчас «думал и переживал» второй «я» организма, отвечающий за рефлексное выполнение боевых навыков, и отвлекать его возникающими и тающими мыслями и «лишними» эмоциями было нельзя.
Тень слева: прыжок, рывок за руку на себя, удар в горло…
Ещё один призрак слева, чёрные провалы глаз на белом лице, изумлённый взгляд, в руках «калаш» последнего выпуска: удар по стволу автомата, удар по локтю, удар в челюсть, добивающее ребро ладони по шее сверху вниз…
Выстрел, крик, взрыв недалеко, засвистели осколки, один царапнул щёку.
Савва нырнул вниз, перекатываясь через голову, выстрелил из пистолета, не вставая, трижды.
Крик в ухе:
– Первый, нас кто-то мочит сзади!
– Первый убит, – отозвался свистящий бас. – Бум-бум во все окна!
Уходите! – взмолился в душе Савва, имея в виду Иннокентия и Лёшу.
Справа вырос у окна, замахиваясь, верзила в камуфляже.
Савва выстрелил дважды – в руку с гранатой, потом в плечо здоровяка, укладывая его на землю.
Шею охватил озноб, и он, спасаясь от пуль, снова вынужден был нырнуть вниз, под защиту самодельной скульптуры, изображавшей медведя, перекатился дальше, подхватывая тело бойца с гранатой и прикрываясь им, как щитом. Пуля, выпущенная из снайперской винтовки (осознание этого факта отстало от самого факта всего на доли секунды), тяжело шлёпнулась в спину верзилы.
Савва понял, что это стреляет очнувшийся снайпер, с которым он боролся ещё до атаки отряда. Рука сама вывернула ствол пистолета в нужную сторону, палец мягко вдавил курок. Все оставшиеся в обойме пули «Зубра» прошили забор ровной линией, будто вычерченной рукой опытного геометра. Сознание в этом процессе не участвовало, тело действовало, подчиняясь интуитивно-рефлекторной части психики, и поэтому не ошибалось даже на миллиметр.
Снайпер больше не подавал признаков жизни.
Савва перезарядил пистолет, отбросил тело убитого спецназовца, прислушиваясь к взрывам и стрельбе в доме с другой стороны, определил вектор своего движения и прыгнул в проём взорванной двери, всё ещё дымящейся, воняющей порохом и жжёным деревом. По его расчётам, от ворвавшейся команды осталась примерно половина, и все они продолжали атаку, несмотря на гибель командира, что говорило, во-первых, о прекрасной оперативной выучке группы, и во-вторых, о запрограммированности бойцов на ликвидацию объекта любой ценой.
Граната, попавшая через окно в гостиную коттеджа, учинила внутри полнейший разгром, а вторая, дымовая, породила слоистое белое облако, скрывшее интерьер. Обострённое чутьё Саввы не обнаружило своих (Лёша и его подопечный, очевидно, скрывались на втором этаже), и он снова дал свободу «бессозналке», хорошо ориентируясь в помещениях дома и обнаруживая противника раньше, чем его замечали киллеры.
Одного «проинтуичил» в коридорчике до гостиной, уложил двумя выстрелами.
Второй, крадущийся вдоль бытового блока с ванной и туалетом, открыл огонь из автомата, и Савва решил поединок в свою пользу броском свето- шумовой гранаты.
Граната лопнула с громовым раскатом (у Саввы едва не лопнули барабанные перепонки, он находился слишком близко от места взрыва), в коридорчике расцвёл ярчайший огненный пузырь, громила в камуфляже с неслышным криком подскочил к потолку, зажимая глаза, и Савва снял его одним выстрелом. Рванул к лестнице, ведущей из гостиной на второй этаж коттеджа.
Интуиция не подвела и на этот раз.
Уже будучи на втором этаже, он змеиным извивом тела скатился в угол лестничной площадки, пропуская очередь слева от себя, буквально в паре сантиметров от затылка, но спрятаться было негде, перила лестницы послужить защитой от пуль не могли, мысль прыгнуть вниз пришла слишком поздно, вторая подняла его с пола: ни одна пуля не убивает человека мгновенно! – он метнулся в коридорчик, собираясь выпустить в невидимого до сих пор стрелка всю обойму… и едва успел остановить палец на курке.
В глубине коридорчика прогремела короткая очередь, и стрелок выпал из двери первой спальни.
