Уютная комната. Светлая, большая, кровать большая – супруги явно спят вместе. А на стене…
Р-раш!!!
Таши дернулся так, словно его шилом ткнули. И мгновенно оказался у портрета.
Красивая девушка. Яркая, умная… О нем говорил Фирт! О нем, несомненно. А еще…
Руки некроманта прошлись над портретом. И ощутили явственное тепло. И не только тепло. Пульсация жизни… ее не должно быть в простом холсте, но она там есть, она бьется… неупокоенные души – это тоже по ведомству некроманта. И распознать такую он сможет.
– Таша Ладорат!
Голос прозвучал так резко, что женщина даже вздрогнула. Но не разозлилась. Она была умна и понимала, что ее позвали не просто так.
– Да?
– Давно у вас этот портрет?
– Н-нет…
– Откуда он?! – почти прошипел Таши.
– Сын нарисовал. За день до смерти Ливеллы…
Таши выругался на лаарси.
– Да?! Просто так взял и нарисовал?!
– В чем дело, молодой человек? – подал голос больной.
Таши вдохнул. Выдохнул.
– В том, любезнейший, что душа вашей дочери заключена в этот портрет. И если его от вас не убрать – долго вы не проживете.
– Что?! – Таша Ладорат взвилась не хуже некроманта. – Вы понимаете, о чем говорите?!
– Более чем. Работа такая, – огрызнулся некромант. – Слуги где?
– Сейчас позову.
– Вот и отлично. Это надо немедленно снять. И в доме наверняка есть второй такой портрет. Дочери Рейно.
– Есть…
– Где?
– В гостевой, кажется.
– Прикажите найти и принести, – распорядился некромант. – В кабинет Кайно. Я буду ждать там.
И вышел, хлопнув дверью.
Старики переглянулись. И мужчина на кровати взмахнул рукой.
– Иди, Мила. Распоряжайся. А мне расскажешь, хорошо?
Женщина кивнула – и почти выбежала из комнаты.
Некромант?! Да хоть бы и сама Восьмилапая к ней в дом явилась! Лишь бы родные живы были. А судя по словам некроманта… что-то их еще ждет неприятное…
Кайно Ладорат посмотрел на некроманта с удивлением. Но Таши было не до того. Он промаршировал по комнате, упал в кресло и выдохнул:
– Брат твой где?
– Да у себя теперь. Рисует…
– Кого?
– Он хотел отца нарисовать.
– Вот как? Ну поздравляю. Злодея можешь брать хоть сейчас, – издевательски протянул Таши.
– Что?!
– Так вот. Я вчера говорил про душу?
– Да.
– А сейчас посмотришь, к чему она привязана.
Был бы Кайно собакой – у него бы уши торчком встали. Но вместо этого он молча сидел и ждал. Ждал и Таши, пока в кабинет не внесли два портрета.
Две женщины.
Одна, Ливелла, – постарше. Яркая, умная, броская, с сильным характером и невероятно похожая на своего брата. Вторая – помладше. Копия своей матери. Та же проявляющаяся стервозность в линии рта, те же капризные глуповатые глаза, те же жидковатые волосы…
И все же было в этих портретах нечто невероятно схожее. Особенно если их поставить рядом. Казалось, что еще секунда – и обе женщины заговорят.
