волшебников. Именно в ярости даже самый слабый волшебник может натворить такого, что сорок сильных не разгребут. Допустим, тебя схватили по приказу Орланды, ты не сомневаешься в том, что это ее приказ, у тебя отобрали медальон и собираются убить, потому что, пока ты жива, ты будешь представлять для нее угрозу. Что ты почувствуешь?
Я пинком отбросила длинный подол платья.
– Что? Да то самое!
Даже при одной мысли о подобной ситуации мне стало плохо. Ярость прокатилась по всему телу, горячая, как раскаленная лава, обжигающая и превращающая меня из человека в животное. Комната замутилась красным, или это просто у меня в глазах потемнело? Гремел гром – или просто кровь грохотала у меня в ушах?
– И что же? – Голос Лирин вернул меня к реальности.
Я поежилась.
– Ты права, Лирин. Вся моя сила, все мысли были бы только об одном. Я просила бы Бога, Дьявола, предлагала бы жизнь и душу за одно: придите хоть кто-нибудь – и отомстите за меня. Моя душа меня не волновала бы. Да и жизнь тоже.
– Так-то. – Эльфийка была очень довольна. – Одна мысль, а ты уже готова разнести в щепки мой многострадальный дворец. А если бы это оказалось реальностью?
Я покраснела и опустила глаза.
– Извини. Я не хотела. Сорвалась.
– Бывает. Я бы тоже сорвалась. Так что ты хочешь делать?
Я пожала плечами.
– А что тут хотеть? У вас же наверняка есть комната для сеанса связи через зеркало?
– Есть. Но это опасно для тебя.
– Пока я не преступница, верховный волшебник не сможет причинить мне никакого вреда. Я ведь не нарушила никаких законов?
– Да. Но ты и непризнанная волшебница. Тебя все еще можно убить.
– Уже нет. Миара, это старшая из сестер, охраняющих яблони, сказала мне, что о моем выборе узнают все волшебники – и тотчас же. Так что я в безопасности. Вряд ли верховный решится прикончить меня, а потом заменить на какую-нибудь свою родственницу.
– Мне бы твою уверенность, – вздохнула Лирин. – Но ты приняла решение?
– И окончательное.
– Будешь говорить прямо сейчас?
– Да. Пока я не остыла от своей вспышки.
Эльфийка улыбнулась.
– Тогда я приглашаю тебя в мой зал зеркальной связи.
Залом я не пользовалась еще ни разу. Но ничего особенного в нем не было. Средних размеров комната, примерно десять на двадцать метров, в стене здоровенное зеркало в три моих роста. Ширина такая, что восемь меня могут встать в ряд, держаться за руки и отражаться в нем без напряга. И даже не очень прижиматься друг к другу. Перед зеркалом на полу обведен полукруг той же золотой краской, и стены и пол нежно-голубого цвета. Эльфийка выглядела на этом фоне просто потрясающе. Я – не так чтобы очень. Оттенок платья не тот. Лирин посмотрела на мою огорченную физиономию, пробормотала несколько слов и прищелкнула пальцами. Теперь стены зала стали нежно-зелеными, почти акварельными.
– Так лучше?
– Спасибо большое, – искренне ответила я и опять развернулась к зеркалу.
Рядом стояло здоровенное кресло-трон. Наверное, для впечатления. Я решила им не пользоваться. Проще заставить верховного волшебника встать. Или вообще глядеть на него сверху вниз.
Я потопала ногами в новых туфлях. Нет, туфли не жали. От эльфийских изделий такого не дождешься. Но я нервничала. Эльфы наблюдали за мной с понимающими усмешками. Они расположились в небольшой нише рядом с зеркалом, так что их не было заметно, и собирались, по выражению Лефроэля, прослушать весь концерт с начала и до чьего-нибудь конца. Очень не хотелось этого делать, но выбора не было. Я вздохнула поглубже и начала произносить заклинание зеркальной связи. Это оказалось неожиданно несложно. Даже силы совсем немного ушло. Зеркало помутнело и подернулось белой пеленой. Миновало не меньше десяти минут, прежде чем в нем появилось отражение.
Верховный волшебник сидел в кресле перед таким же здоровенным зеркалом. На первый взгляд он был совершенно спокоен, но я чувствовала в нем какой-то надлом, вроде бы как неуверенность. С чего бы так? Он же считается самым крутым?
– Добрый вечер, госпожа Тина.
Я смерила его удивленным взглядом.
– Сидите в присутствии дамы, господин волшебник? Фи, как это невежливо!
