Упав, я прокатилась вниз по ущелью, пересчитывая коленками и локтями камни. Едва не расквасив нос о ближайший валун, я с тихим шипением растянулась на каком-то кусте, прикидываясь переломанным пополам пугалом.
— И вот за что? — хрипло повторила я вопрос, открывая каким-то чудом уцелевшие глаза.
И в это мгновение в скалу над моей головой звонко ударилась стрела, отскочила и, пролетев пару метров, шлепнулась на тропинку, где еще минуту назад я тряслась на спине своей кобылки. Дальше тело реагировало без участия мозга. Я вскочила и обежала куст, ввинчиваясь в более густые заросли за ним.
Наверху громко кричали люди и ржали лошади. Наши лошади! Но переживала я только за дракона. Не столько из-за какой-то мнимой привязанности к этому бесчувственному человеку, сколько из-за его власти надо мной.
— Что ты тут замерла? — зло прорычал Дже Хён мне на ухо, возникая будто из воздуха.
Хотелось вскрикнуть, но я зажала рот ладошкой, удерживая себя от испуга — к нам, обнажив мечи, бежали не наемники, а воины в кожаных доспехах.
— Быстрее, — то ли мне, то ли себе пробормотал Дже Хён. Он сцапал меня за ворот и плотно прижал к себе, а после неуловимым стремительным движением рванул вверх. Я не успела отреагировать на происходящее, но волосы на затылке встали дыбом от того, как оглушительно рассек воздух голубовато-белый хвост и царапнули по камням когти.
Воины не смогли проследить за драконом. Похоже, они вообще не заметили превращения Дже Хёна. Трое из десятка облаченных в доспехи мужчин нырнули в кусты, собираясь пронзить противника, в то время как остальные или наблюдали за ними, или посматривали наверх, где замер на породистом жеребце их командир.
— Сиди тихо, — велел Дже Хён, опуская меня на крошечный выступ у самой вершины скалы. То, что происходило внизу, у зарослей, я могла видеть, но выход к заливу был скрыт нагромождением валунов.
Меня трясло от страха и предчувствия беды, но разум работал и отмечал казавшиеся ему важными детали: блеск в глазах дракона, то, как перетекает его облик из человеческого в звериный; небольшая жемчужина неправильной формы на тонкой цепочке, которую Дже Хён прикусил за миг до того, как распластаться в быстром и сильном прыжке вниз. Но была и еще одна деталь, поняв которую я перепугалась куда больше: при хозяине не было меча! Оружие он привязал к седельным сумкам, а наших лошадей захватили воины.
Сжавшись и стараясь слиться со скалой, я наблюдала, как стремительно движется Дже Хён. Воины, хоть их и было гораздо больше, не могли ни увидеть, ни задеть его. Решив, что на них нападает какой-то местный дикий дух, они метались по узкому проходу меж скал, ища укрытие, а дракон быстрой огромной лаской скользил между ними, зубами и когтями уменьшая число противников.
Невидимый для меня всадник отдал короткий приказ, громом прокатившийся вниз, но воины не подумали слушать. Обезумев, они скидывали свои рогатые шлемы и крутились волчками, надеясь рассмотреть противника.
Папа всегда любил повторять, что самые лучшие ужастики построены не на спецэффектах, а на звуках и темноте, пробуждающих человеческую фантазию. Сейчас вовсю светило солнышко, но это не помешало взрослым мужчинам с воплями отшатываться от движения воздуха и скрежета невидимых когтей.
Прищуриваясь и внимательно присматриваясь, я могла видеть всю картину, даже малейшее движение Дже Хёна, а порой возникало ощущение, что все замирает и только дракон перескакивает с камня на камень все с той же быстротой.
Увлекшись наблюдением, я не заметила, как воинов в ущелье прибавилось.
— Ничего, они напуганы, — успокоила я себя, и в этот момент пара стрел просвистела рядом с метнувшимся в сторону драконом. Капельки крови брызнули на камни, а воины воспрянули духом.
Их говор я понимала хоть и через слово, но хватило и этого, чтобы разобрать сделанные ими выводы: раз можно ранить, то можно и убить. Обнажив мечи, мужчины встали спина к спине, подбадривая друг друга грозными окриками. По ржанию лошадей наверху я определила, что всадников стало больше, но они не спешили присоединяться к воинам внизу.
— Сейчас я вас пощупаю, — раздался слева от меня возбужденный шепот. — У меня стрелы вкусные.
Медленно подавшись вперед и при этом стараясь не свалиться с маленького уступа, я глянула туда, откуда доносился шепот. Чуть ниже и левее того места, где я сидела, начиналась невидимая снизу тропа. Местами она выглядела рукотворной, словно кто-то хорошенько потрудился над тем, чтобы не скакать каждый раз по острым обломкам, норовя свалиться вниз.
В нескольких местах, повторяя очертания скалы, были устроены небольшие удобные укрытия. Подобраться к засевшему там противнику снизу не представлялось возможным, зато он мог без проблем спрятаться от преследователей, обогнав их поверху и скрывшись в горах.
И в одном из этих углублений, невидимых воинам, сидел мужчина средних лет с коротким луком и выцеливал свою первую жертву.
— Да повернись ты, — просопел он себе под нос. — Думаешь, удобно в панцирь твой стрелять?
Я почти не видела его лица, только седой пучок волос на макушке, обгоревшее на солнце ухо и многочисленные морщины, избороздившие щеку.
