– Дочь моя, не так давно ты возмущалась тем, что я вел переговоры с посланниками кунакского патриархата. Ты называла это предательством и говорила, что мы часть империи. А я всего лишь думал об интересах семьи, не более того. Сейчас у тебя есть шанс намертво привязать Санторин и нашу семью к империи. Да, о любви можешь даже не мечтать, но кто сказал, что защищать интересы семьи и империи легко?
Фелиция молча выслушала отца. Я тоже молчал, хотя новость о том, что Серрано вели переговоры с кунакцами, была неожиданной.
– Мне надо подумать, – сухо ответила она. – Араэл приехала с вами?
– Да.
Девушка повернулась и вышла.
– Я могу ее заставить.
– Не надо, – покачал я головой. – Она должна сама принять решение.
– Хорошо. А что вы будете делать?
– Ничего. Раз вы так легко признались в том, что вели переговоры с нашим врагом, значит, они все равно ничего не смогли вам предложить.
– Ха! А вы догадливы. Да, они много хотели, но ничего не давали взамен. Я уверен, что
Я усмехнулся и кивнул в знак того, что понял его. Это «мы» стоило больше, чем все обещания герцога Маерханта.
Фелиция сама пришла ко мне через пару часов. Девушка была одета в простую мужскую одежду, рыжие волосы она стянула в хвост. Но, несмотря на такой вид, она все равно оставалась привлекательной.
– Говорят, вы слуга императора? – неуверенно спросила Фелиция.
– Да, это так.
– Значит, вы должны его хорошо знать.
Я пожал плечами. Сложно хорошо знать такого человека, как Аврелий.
– Какой он?
– Он… он хороший правитель. Аврелий заботится о людях – настолько, насколько это возможно. Он старается не жертвовать гражданами ради политических интересов. Настолько, насколько это вообще возможно в политике, он избегает подлости и обмана. Старается быть честным даже с врагами. Он умен, чтобы действовать хитростью, а не силой. Но он не коварен.
– Сколько ему лет? Какой он?
– Ему пятьдесят один, но выглядит он на тридцать, не больше. Он крепок, здоров и проживет еще лет пятьдесят, а то и больше. Двадцать четыре года он правит страной, и правит не хуже своих предков.
– Я не об этом. Я о том, какой он человек. Мне ведь придется жить с человеком Аврелием, а не с императором Аврелием, – негромко произнесла Фелиция.
– Понимаю.
Девушка внимательно смотрела на меня, а мне было ее жаль. Молодая и красивая, в нее легко можно влюбиться, но достанется она тому, кто уже давно женат на стране и троне.
– Он добрый и даже мягкий человек. Его молодость уже позади, как и бурные романы. Я сомневаюсь, что он будет тебя любить, как любят твои сверстники.
– Вот как.
– Но он никогда не поднимет руки на женщину и уже никогда не заведет романа на стороне. Если согласишься, ты станешь последней женщиной в его жизни. Аврелий не хочет ни на ком жениться, но стране нужен наследник. Если ты ему родишь сына, то он уже никогда ни на ком не женится, даже в случае твоей ранней смерти.
– Кем я для него буду?
– Я не знаю. – Я помолчал и добавил: – Это во многом зависит от тебя самой.
– Я поняла, – тихо ответила девушка.
Повисла неловкая пауза.
– Он… не сделает меня пленницей в золотой клетке?
– Нет. Этого ты можешь не бояться. Я не могу обещать тебе его любви, но могу пообещать, что Аврелий будет о тебе заботиться. Не просто держать в роскоши, а давать тебе то, чего ты хочешь.
– Я смогу бывать на Санторине?
– Разумеется. После того как ты родишь сына, ты сможешь даже навсегда вернуться на Санторин.
– Но мой ребенок останется в Райхене?
– Конечно. Стране нужен наследник. После этого ты сможешь получить все, кроме развода.
– Понимаю… Правителя империи не может бросить жена.
