У горизонта появилось желтоватое сияние — начинался рассвет. Постепенно усиливающееся освещение позволило Остролистой разглядеть гигантское поваленное дерево посреди оврага, простирающееся своей кроной до самой палатки целителя. Страх обуял Остролистую: ведь если дерево рухнуло прямо с вершины скалы, то наверняка оно придавило котов под ним. И лежало оно как раз на том месте, где находились палатки воителей и старейшин! Неужели столь страшная трагедия приключилась с племенем в её отсутствие? Она и понятия об этом не имела, а Звёздное племя ничего не сообщало ей во сне.
«Вероятно, Звёздное племя больше не покровительствует мне, раз я оставила жизнь воителя».
Остролистая предпочла отойти подальше от края, опасаясь свалиться вниз. В тот же момент ветви упавшего дерева зашевелились, и на поляну вышли два кота. На морозном воздухе отчётливо было видно их дыхание, образующее сгустки пара.
— Я всё ещё в состоянии самостоятельно посещать отхожее место! — ворчала Кисточка. Её слова были отчётливо слышны благодаря полному затишью, установившемуся в ущелье.
— Я знаю, — ответил Пурди. — Но ведь оттого, что я схожу с тобою, хуже не станет, верно?
— Ох, ну разве у меня есть выбор? — продолжала ворчать Кисточка, сопровождаемая бурым котом на пути к тернистым зарослям.
Переполняемая восторгом, Остролистая подалась вперёд и продолжила наблюдать за бывшими соплеменниками.
— Иглогривка! — донёсся голос из пещеры целителя. — Могу ли я принести тебе что-нибудь перекусить? Тебе не стоит тащиться к куче с добычей самой. — Сонным голосом продолжил Воробей.
— Попрошу заметить, что две лапы у меня всё ещё в рабочем состоянии, — донёсся ответ, и из-под корней вышла тёмно-коричневая кошка. Колючка?! Не веря собственным глазам, Остролистая с ужасом наблюдала, как молодая кошка ползёт на передних лапах по поляне, беспомощно волоча за собою задние.
— Что это ты делаешь? Ты же только вчера выходила из пещеры, достаточно далеко — теперь же необходимо отдохнуть! — заволновалась неожиданно подскочившая Милли.
Воробей предпочёл не связываться с матерью кошки и поспешил отойти подальше. Примечательно, что все звали Иглогривку воинским именем, хотя очевидно, что никаких воинских обязанностей она не выполняла.
— Со мной всё хорошо, — процедила Иглогривка сквозь зубы. — Вы не можете меня постоянно опекать.
Милли пригнулась, лизнула дочь в ухо и промурлыкала:
— А мне бы очень этого хотелось.
«И что же случилось с Иглогривкой? Неужели в её жутчайшей травме повинно упавшее дерево? Ну почему, почему меня не было с племенем, когда это произошло?» Когти Остролистой от отчаяния впились в глинистую почву утёса. Несколько камушков откололись и скатились вниз по склону. Остролистая застыла на месте. Знакомая тёмно-полосатая фигура вышла из палатки. Ежевика взглянул на вершину холма, точно в то место, где пряталась кошка. Она отшатнулась и затаила дыхание.
— Львиносвет, Пеплогривка, будьте добры, проверьте-ка вершину холма, — донёсся его голос. — И Голубку с Искоркой прихватите.
Было отчётливо слышно, как собираются коты внизу. На свой страх и риск, Остролистая позволила себе ещё единожды взглянуть на поляну. Увидев, как её брат кружится вокруг Пеплогривки, лаская её серый мех кончиком хвоста, Остролистая почувствовала острую боль в сердце.
Голубка и Искорка, в прошлом крошечные котята, — ныне являлись крепкими на вид учениками, готовыми к патрулированию.
— Ежевика услышал лису? — поинтересовалась Искорка.
Слегка склонив голову на бок, Голубка задумчиво ответила:
— Не думаю…
Львиносвет повёл отряд сквозь колючие заросли — пришло время уходить. «Надеюсь, остаточный запах Грозового Племени на моей шкуре не выдаст пути к тоннелям». К счастью, влажные папоротники ещё сильнее скрывали запах Остролистой — отследить её было практически невозможно, поэтому кошка не преминула протиснуться сквозь заросли, ощутив прохладу утренней росы на шерсти. Остролистая помчалась к тоннелям, прислушиваясь к звукам позади. Львиносвет уже привёл свой патруль к холму.
Искорка, выбежавшая вперёд, тщательно обнюхала каждый встречный кустик.
— Ничего, абсолютно никаких лис.
На мгновение Остролистая остановилась. Какая-то частичка её разума таила надежду, что патруль найдёт её и приведёт обратно в племя. Но нет — слишком многое произошло, слишком страшная правда известна Листвичке, Воробью и Львиносвету. Племени с ней станет только хуже.
Вздохнув, она протиснулась в нору и растворилась во мраке.
— А ещё Колючка, то есть, Иглогривка, — она, кстати, теперь воительница. Так вот, у нее задние лапы не шевелятся! Я видела её, ползающую по поляне. Почти наверняка это дерево её придавило. Мне следовало быть там, мне следовало помочь им!
Остролистая перевела дух — с тех пор, как она вернулась в туннели, её рот не закрывался ни на секунду. Листопад сидел по ту сторону ручья. В столь
