Связанные кровью

Тёплая масса за спиной со стоном зашевелилась и она вцепилась в одеяло, чтобы не лишиться его снова.

Дни? Да она на годы отставала от своих товарищей кадетов во всех, за малым исключением, дисциплинах. Они тренировались с самого детства. Ну, как и она, тоже, но совсем по-другому, под руководством особенного мастера. В некоторых моментах она было очень и очень хороша; в других же — ужасна. Однако, ей казалось, что её успешное прохождение Осеннего Отбора было просто случайной удачей, а то и несправедливостью по отношению к другим, возможно, более способным кадетам, которые провалились.

И ещё, те, кто остался, должны были получить возможность заново повторить первый год обучения, если провалятся на заключительном Весеннем Отборе, но её это не касалось. Тори этого не позволит. В Канун Осени она почувствовала, что он вовсю надеется, что она провалится, так что он уже принялся размышлять о том, что делать с ней дальше, перспектива, от которой её одновременно пробирало холодом и возбуждением. Хотя это не сработает, подумала она, если они не будут считаться равными. Она, как консорт своего брата, заточённая в пределах Женского Мира? Учитывая устройство Кенцирата и то, чему учил их отец, какой шанс, что из этого получится что-то ещё, кроме беды?

— Безродная и бездомная[19].

Джейм наблюдала, как над головой выцветали звёзды, вспоминая проклятие Бренвир, родившееся из её ужасного горя из-за повторной смерти Эрулан в виде потери её испачканного пятнами крови знамени, которое всё ещё удерживало душу мертвой девушки своей пленницей.

— Будь проклята и изгнана.

Никогда не знать своего угла, бездомная навечно… Чем была вся её жизнь до сих пор, если не отчаянным поиском чего-то, чему она могла принадлежать, места, чтобы сделать передышку? Она пыталась снова и снова, только чтобы быть снова изгнанной — из пограничного замка отца, из Тай- Тестигона, из Женского Мира, отовсюду, кроме самого Тёмного Порога, откуда она сама сбежала так быстро и скоро, как только смогла.

Трое, даже её образ души не имел крыши, только броня, против всего того, что было брошено против неё. Защищайся, да ещё с голым задом.

Предки, презираемый Трёхликий Бог, который в самом начале вторг нас в эту неразбериху, дай мне оружие.

Её когти скользнули наружу, десять блестящих ножей слоновой кости. Ну, да. Её отец ненавидел их и изгнал её прочь как только они появились, но они были там всегда, часть её самой, часть её судьбы. Какой дурак будет отрицать то, что уже существует? Каждый использует то, что имеет.

И был жеребенок раторна. Джейм представила, как скачет на нем верхом, не в суматохе и наспех, как это было один или два раза до этого, а когда два тела сливаются в единое целое, двигаясь со всей этой дикой, вздымающейся волной силой, этой свирепой свободой… аххх.

Вздох её страстного желания перешёл в разочарованный. Пусть она и оказалась по случайности связана кровью с жеребёнком раторна, но она всё- таки не заполучила его в действительности. Пока нет. И будь она в самом деле проклята, если добьётся своего, сломав его при этом.

Что же до крыш, то она и Марк делили между собой открытый чердак в Тай-Тестигоне задолго до того, как её путь пересёкся с Проклинающей Брендан. Возможно, ей просто не нравятся крыши, если только не скакать по ним, играя в сорвался-упал вместе со стаей улюлюкающих Облачников. В отличие от большинства кенцир, высота её не смущала. А вот закрытые пространства — да. Мысли о том, чтобы провести ещё одну зиму, запертой в помещениях Тентира, как это было в Женском Мире, заставляли её стискивать зубы.

Вот, снова: скрип и шуршание сапог по жесткой обрывистой почве, которое её разбудило. Кто-то приближался. Быстрый перестук копыт, в сопровождении приглушенного тяжелого удара непонятного происхождения. Голова Джейм зазвенела за компанию и продолжила вибрировать, даже когда с неё сдернули одеяло и винохир Бел-Тайри, с которой она его делила, испуганно вскочила на ноги.

Мастер-лошадник Тентира обходил ближайший валун, покачивая при движении свом кожаным мешком с инструментами. Следовавший за ним жеребёнок раторна тряс своей закованной в слоновую кость головой, его красные глаза слегка перекрестились. Похоже на то, что попытка подстеречь в засаде Эдирра и сильный удар по носу стало их обычным приветствием.

Кивнув Джейм, мастер уронил свой мешок и поприветствовал кобылу.

— Миледи.

Бел ответила нервным рывком головы. Когда он встал на колени, чтобы обследовать её ногу на предмет любого подозрительного жара, её здоровый глаз показал белок и она задрожала, как будто ей приходилось сдерживаться, чтобы сохранять спокойствие. Винохир восстановилась от повреждения сухожилья как раз перед самой поездкой на юг, большая часть которой была очень медленной, чтобы дать ей время окончательно поправиться. Джейм чувствовала вину за последний стремительный рывок, чтобы достичь Готрегора в Канун Осени. С другой стороны, отбывая из Тентира, она не учитывала в расчётах, как много времени могут занять поиски более дюжины иссушённых тел, скрывающихся вне дороги, в глубокой траве или кустах. Что же до поездки назад…

— Бел задала свой собственный темп, — сказала она, стараясь не выглядеть защищающейся, — и выбрала свой собственный путь.

Мастер-лошадник по очереди приподнимал каждое неподкованное копыто, чтобы внимательно его осмотреть, край, подошву и стрелку. В нарастающем утреннем свете верхушка его пятнистой, лысой головы казалась маленьким валуном.

Бел успокоилась. До сих пор только он и Джейм были среди тех немногих, чьи прикосновения она могла выносить. После нескольких десятилетий сна в домике Земляной Женщины ей должно было казаться, что это только вчера Грешан опалил ей лицо, наполовину ослепив при этом, а Совет Рандонов охотился на неё до, как они верили, её смерти. По мнению Джейм это было достаточной причиной, чтобы составить ей компанию этой первой ночью после