Ну слава богу!
Я отставила в сторону свой бокал, к которому приложилась вновь, почти опустошив, выдохнула и…
Мужская рука уверенно скользнула мне на талию, удерживая на месте, а рядом иронично поинтересовались:
– Куда-то торопишься, душа моя?
Резко повернув голову к демону, я уставилась на него со смешанными чувствами: удивлением, изумлением и одновременно некоторым страхом.
– Но вы…
– Отпустил остальных, – закончил за меня магараджи и недвусмысленно ухмыльнулся. – Но не тебя.
– Но…
Я растеряла все слова и поняла, что явно не готова к подобному повороту. Что за черт?! Мне обещали неделю! Эф-ф-фенди! Сволочь!
– Да-да? Ты ведь крайне признательна за оказанную честь? – Мужчина притянул меня ближе, и в эту секунду за последней выходящей девушкой, бросившей на меня злобный взгляд, закрылась дверь, а вторая рука магараджи бесцеремонно облапала мое бедро.
Музыканты тоже куда-то скрылись, причем абсолютно незаметно, и в огромном помещении мы остались одни.
– Вы не поверите! – эмоционально воскликнула я и попыталась смахнуть руку с бедра, но потерпела неудачу. Это разозлило, и я пошла в наступление, мысленно уповая на удачу и верное понимание местных традиций. – Владыка! Что вы себе позволяете?! Отпустите!
– О нет!
В голосе демона послышался не обычный шутливый протест, а самое настоящее злобное рычание.
Взгляд глаза в глаза и… Я вижу, что в них нет былой адекватности, а застыло лишь ничем не прикрытое вожделение и прямой запрет на возможный отказ.
Черт…
Неужели изнасилует?
Не согласна!
Вторая попытка встать, рывок. Мой сдавленный писк, когда мужчина роняет меня на себя и лапает уже откровенно бесстыдно… Его радостный хохот, мой коронный удар в пах, его приглушенное ругательство… Мое тактическое отступление на карачках назад, вновь его ругательство…
Взгляд глаза в глаза, но на этот раз я смотрю уже в затянутые кровавой пеленой ярости. Секундный ступор и осознание, что я преступила черту, за которой нет места галантности и цивилизованности.
Магараджи не привык к отказу.
Магараджи собирается меня наказать.
– Нет… – прошептала я, кое-как сумела встать и продолжила отступление уже стоя, лихорадочно осматриваясь и понимая, что позади не двери, а окно. – Не надо…
Демон криво усмехнулся, с напускной медлительностью поднялся, повел плечами и в одну секунду сменил ипостась, став не просто мощным крылатым амбалом, а жутким монстром.
Белоснежная туника затрещала по швам, кожа потемнела и стала кроваво-черной, из плеч вылезли костяные шипы, на голове появилось сразу с десяток рогов, по мрамору стеганул толстый змеиный хвост, ему вторило копыто, за спиной распахнулись темно-серые гигантские кожаные крылья, пудовые кулаки с кинжальными когтями сжали воздух, разрывая его так, словно были уже готовы разорвать мою плоть, а безобразная пасть с тысячью острейших зубов исказилась в жуткой гримасе предвкушения.
О мой бог…
Вот это мерзость!
Огромными от ужаса глазами рассматривая жуткую морду владыки с приплюснутым носом и крохотными бордовыми глазенками, я понимала, что костьми лягу, но не позволю этому чудовищу к себе прикоснуться. Да я еще красавица в своей боевой ипостаси! По большому счету только цвет кожи меняется, и все. Тут же… демон. Реально демон! Злобное чудовище из преисподней!
И тут он что-то злобно прошипел и шагнул ко мне.
Так громко я не визжала еще ни разу.
Глава 7
Визг не остановил демона, лишь замедлив его на пару мгновений. Владыка раздраженно рыкнул, шагнул ко мне вновь, и я поняла, что пора приступать к более решительным действиям, тем более демоническая ипостась уже сама рвалась наружу. Сдерживаться не стала – позволила своему телу и инстинктам взять верх над разумом, чем весьма удивила противника – магараджи отшатнулся, когда я с победным кличем, скрывающим резкую боль от оборота, распахнула крылья и выставила перед собой скрюченные пальцы, планируя дорого продать свою свободу и девственность.
Секундная заминка, но тут взгляд мужчины опустился ниже и замер в районе груди, а по губам скользнула омерзительная ухмылка предвкушения. Тоже мельком глянула вниз и раздраженно шикнула – лиф платья не выдержал нагрузки и порвался, упав лоскутками на талию и обнажив все то, что я ни в коем
