Лихорадочные поиски решения завершились бредовым выводом, но лучшего я пока придумать не могла.
В итоге осторожно шагнула в коридор, осмотрелась, приблизительно прикинула, где лестница, и первым делом отправилась на ее поиски. Без особых проблем спустилась на второй этаж, не встретив на своем пути ни одной живой души, прошла по левому коридору, искренне надеясь, что мне попадется кто-нибудь из прислуги, а не из стражи… И тут мне на глаза попалась очень знакомая ваза.
Уж не знаю, кто-то наверху услышал мои мольбы или просто судьба повернулась ко мне лицом, но спустя еще минут двадцать я нашла гостевые покои, отведенные мне, и практически без сил рухнула на кровать.
Отдышаться. Необходимо отдышаться.
Но быстро!
Дав себе на отдых три контрольных минуты, я сдернула с тела чужую тунику и первым делом переоделась, раздраженно шипя на мешающиеся одеванию копыта и хвост. Белье попроще, топ побольше, штаны поплотнее и запасную одежду вместе со снятыми с тела драгоценностями в плотный сверток. «Дневник» лежал на месте, и, сунув его под мышку, я направилась на балкон.
Примерилась, осмотрела ближайшие кусты на предмет неучтенных стражников, закусила губу, напоследок помолилась об удаче и сиганула вниз.
Побег, дубль два.
Ни пуха мне ни пера! К черту!
Бежать сломя голову я не спешила, подозревая, что периметр под охраной, и поэтому предпочитала красться от куста к кусту, раздраженно морщась от понимания, что кусты не очень-то густы и высоки.
Но то ли у меня полоса везения началась, то ли охрана спала, но до ограды я добралась без проблем, хотя и вымоталась так, что от напряжения уже ломило не только позвоночник и зубы, но и крылья с копытами.
Замерла, примерилась, прикинула… Отошла на несколько метров назад, разогналась и перепрыгнула, с облегченным всхлипом приземлившись с той стороны ограды.
Слава тебе господи!
Свобода!
Нервно осмотревшись, прикинула, что первым делом необходимо отойти от дворца как можно дальше, и бодро поцокала прочь, на ходу вынимая из-под мышки книгу и требуя у беса информацию, где мне найти скупщика и обменять драгоценности на деньги.
Бес, сначала искренне не понимавший, что вообще происходит, был кратко введен в курс дела, но мне все равно пришлось прикрикнуть и пригрозить, чтобы Юкату начал думать и отвечать быстрее.
В итоге, поплутав по довольно большому городу где-то с час и по пути найдя башню с телепортом, я самым бесцеремонным образом вломилась в круглосуточную ювелирную лавку одного из скупщиков краденого (старого должника мага) с черного хода, при этом прямо с порога заявив удивившемуся моему появлению пожилому, сонному и невероятно лохматому гному, одетому в нечто невнятное темно-коричневых тонов:
– Темной ночи, я от мага Арриатонида. Вы Джебергин?
– Э-э-э… Да.
Гном настороженно кивнул и убрал в ножны длинный изогнутый кинжал, который успел выхватить. Смерил меня оценивающим взглядом, отметив не только мой пол и выдающиеся формы, но и демоническую ипостась. Отодвинул в сторону серебряное колье с жемчугом, которое изучал через лупу до моего появления, хмуро пожевал губами и недовольно поинтересовался:
– Что вам надо, махеши? Я больше ничего не должен достопочтенному магу.
– Сколько вы готовы дать за это? – Я вынула из свертка украшения и, решительно сократив расстояние, одно за другим положила их на стол.
– Краденое? – скептично уточнил недоверчивый скупщик.
– Дареное, – нагло заявила я и поторопила: – Так сколько? Я тороплюсь.
– Хм… – Гном внимательно изучил каждый завиток и камень, прищурился, видимо прикидывая, затем снова изучил меня, и я без труда рассмотрела в его глазах желание обмануть.
– Не советую.
Дед вскинул брови.
Вместо слов я подняла руку и непостижимым усилием воли создала разряд, послушно проскочивший меж моих пальцев, демонстрируя Джебергину не только то, что я владею магией, но и по большому счету то, что я готова ею воспользоваться, если меня вынудят. Не поленилась оскалиться и злобно прошипеть:
– Мне нужны деньги, достопочтенный. И быстро. Вы ведь не хотите неприятностей?
– Мм… – Дедок что-то прикинул вновь, поморщился и наконец недовольно буркнул: – Не нужны. Ладно. Согласен дать двадцать золотых за все.
– Тридцать, и я ухожу сразу, сказав большое спасибо.
Мой оскал стал еще шире, а выражение глаз «ласковее». По пальцам снова прошла искра, гном глухо выругался, пробормотал что-то о наглых бабах,
