– Попробуй сам.
– Ты не исчезнешь? – засомневался он.
– Пойду с тобой, – пообещала я.
Артем одобрительно кивнул и напрягся. Судя по выражению лица, старался он в разы сильнее, чем следовало. Подул теплый ветерок. Снег отделился от земли и разлетелся блестящей пыльцой, синяя трава окрасилась в зеленоватый оттенок. Метель рассеялась, обнажив высокие скалы и водопады вдали. За считанные секунды мрачная деревня сменилась ожившей зарисовкой из жизни дикой природы.
– Неплохо, – присвистнула я. – Правда, не то.
– Ой! – Артем вытер лицо рукавом и принялся испуганно озираться. – И что делать?
– Освободись от лишнего. Подумай о доме.
Увы, совет его не вдохновил. Артем затрясся и рухнул на траву. Детские слезы хлынули ручьем – никакой пощады моим фобиям.
– К маме… хочу… – донеслись обрывки рыданий.
Зря я все это затеяла. Чего еще ждать от ребенка? Спасибо, хоть перекинул нас в мир, где энергия распределена равномерно. Значит, можно вернуться домой откуда угодно.
– Вставай, – строго сказала я. Артем замолк и насупился, но с травы поднялся. – Расслабься. Вспомни, куда тебе нужно попасть. Представь обстановку, любые детали. Все, что можешь вспомнить. Представил?
Он зажмурился и засопел. Потом деловито изрек:
– Представил.
– Тогда иди, – велела я.
Раздался треск и грохот, небо потемнело. Трава испарилась, пространство обросло стенами и мебелью. Когда Артем открыл глаза, увидел отцовский кабинет и родителей, замерших на входе.
– Получилось! – довольно закричал он и кинулся к маме.
– Стой!
Я успела поймать Артема за плечо. Что у нас тут? Письменный стол, ноутбук. Синяя ручка с обгрызенным колпачком, стопки бумаг. Записная книжка, раскрытая на восемнадцатой странице.
– Самое важное правило, – продолжила я. – Запоминай место, из которого уходишь.
– Зачем? – не понял Артем.
Затейливая картина, пять книг на каминной полке. Два кресла, журнальный столик. Бутылка коньяка, три рюмки, круглый поднос.
– Четыре книги, – насторожилась я. – Книги было четыре. Мы не дома. Это не твои мама и папа.
– Но… ведь…
Он растерянно уставился на Нину. Та ухмыльнулась, шепнула что-то Михаилу. Взглянув на меня со злостью, оба растворились в дверном проеме. Туда им и дорога.
– Чем дальше забираешься, – озвучила я главную истину, – тем сложнее попасть обратно.
– Я старался, – захныкал Артем.
Его слезы действовали мне на нервы. Разнылся! А кому нынче легко?
– Старайся лучше, – рассердилась я. Взяла себя в руки и добавила: – В будущем.
Я сжала маленькое запястье, ощутив дрожь мальчика и его учащенное сердцебиение. Артем не доверял мне, но был слишком напуган, чтобы сопротивляться. Я быстро подчинила его сознание и повела за собой. Первое, что мы заметили по возвращению, это взволнованное лицо Нины в дверях.
– Мама! – закричал Артем и бросился к ней. Я не стала его удерживать – в комнате все было на своих местах.
От их трепетных семейных объятий повеяло мягким, почти шерстяным теплом. Я из интереса присмотрелась к Нине. Она по-прежнему не испытывала ко мне ничего, кроме страха и неприязни. Ни капли благодарности. Конечно, какая мелочь! Я всего-то спасла ее сына.
Усмехнувшись, я обогнула обнимающуюся парочку и пошла прочь.
– Подождите! – Михаил догнал меня уже в прихожей. – Артем больше не впадет в… это состояние?
– Впадет. Но ненадолго, и сможет вернуться сам.
Я обулась, мстительно расшвыряв тапочки в разные стороны. Накинула сырой плащ, схватила зонт и сумку. Не терпелось скорее покинуть эту щемящую душу идиллию.
– Как насчет… компенсации за вашу помощь?
– Забудьте. Я пришла по просьбе друга.
Зорьев замялся и еле слышным шепотом спросил:
