попасть на прием.
– Заткнись, Семеновна! Чего людей баламутишь? – неожиданно высказался охранник. – Каждый прием от тебя проблемы. Верочка разберется с… господином. А дальше наша забота, мы здесь порядок обеспечиваем, а не ты.
Не обращая внимания на набравшую полную грудь Семеновну, охранник повернулся к Верочке:
– Чего застыла – видишь, очередь волнуется.
– Развелось тут вас, к народному избраннику не пускаете! – не сдавалась женщина, впрочем, уже не так громко, с опаской. – Отгородились от народа его слуги… – под тяжелым взглядом второго телохранителя еще тише.
Народ безмолвствовал.
«Строго у них», – успел я удивиться и услышал долгожданный голос Верочки.
– Секундочку, мальчики, я с Виктором Леонидовичем свяжусь, – сказала, поднимая трубку селектора, всей доступной мимикой показывая: «Большой человек!» – одновременно кокетливо поглядывая на меня. Как только удается все это делать, не отрываясь от трубки? Вот что значит опыт.
– Виктор Леонидович, извините, что отрываю, но очень срочное дело, – сказала Верочка в трубку. Дальше громкость понизила почти до шепота, но я расслышал. – Вы просили в любое время. Пришел человек от Аракеляна. Я не знаю, почему не позвонил, мне неудобно спрашивать. Хорошо… хорошо. Я поняла, – с этими словами положила трубку селектора.
Обратилась ко мне с лучезарной улыбкой:
– Подождите, пожалуйста, минутку. Виктор Леонидович отпустит посетителя и вызовет вас.
Я улыбнулся еще очаровательней, чем она.
– Ой, простите! Сразу заходите, как только посетитель выйдет, – засмущавшись, поправилась девушка. Не хватало еще, чтобы Седой успел позвонить этому Аракеляну! В моем присутствии звонить точно не станет.
Охранники, услышав колебания секретарши, насторожились, но к ним устремились две фиолетовые ниточки. Расслабились. Я забрал бумагу с Вериного стола.
Из дверей, пятясь спиной, вышел довольный худой старик, весь обвешанный орденами и медалями:
– Спасибо, Виктор Леонидович, что не забываете нас, ветеранов; доброго вам здоровья! – победно повернулся и шаркающей, но гордой походкой побрел из приемной.
– Ребятки, закройте дверь и никого не впускайте – распоряжение Виктора Леонидовича, – шепнул я молодцам, проскальзывая в открытую дверь.
– Какого… – начал было ругаться Седой, отрываясь от набора номера, но замер. Лицо плавно расплылось в доброжелательной улыбке.
– Вы телефон отключите, Виктор Леонидович. На всякий случай, – сказал я, разваливаясь на ближайшем к столу начальника стуле.
Седой был седым полностью, без единого темного волоска. А если откинуть эту выдающуюся серебристость шевелюры, стриженной под «ежик», то в остальном он был типичнейшим представителя класса чиновников. Костюм-двойка, галстук, сорочка, животик. Неприметное круглое лицо одутловато, под воспаленными глазами – мешки. Переживает о сыне, не высыпается, бедняга. И если бы не воздействие Фионы, то и взор наверняка был бы начальственный, надменный; однако Седой смотрел на меня крайне уважительно. Я бы даже сказал – с опаской.
– Конечно, конечно, – нажал кнопку на селекторе и отдал распоряжение в давно поднятую трубку: – Верочка, меня ни для кого нет, поняла?
– Я знал, что вы не простой, чувствовал, – продолжил говорить, выключая мобильник.
– Во-первых, Виктор Леонидович, соболезную. Мне искренне жаль вашего сына. Мы немного повздорили на «вертолетке», но это было чистое недоразумение. Я не держал на него зла, как, надеюсь, и он на меня.
– Спасибо, – серьезно кивнул в ответ Седой. – Убийцы не уйдут от ответа.
– Как? – удивился я. – Он же один. Или… слухи не верны?
– Есть большие подозрения о целом сговоре за моей спиной, но это мои, личные проблемы. – Пахнет паранойей, придется усилить нажим. – Вы от… – вспоминая, нахмурился, рассеянно потирая лоб.
– Во-вторых, я из Москвы, от Глеба… – продолжил я с нажимом и замолчал, ожидая реакции.
– Подождите… вы же с Паровозом? – сказал он, сделав недоуменное лицо. – Я с вердерскими работаю.
Он расскажет мне все, сам того не заметив, даже то, что забыл. Но мне много не надо – только имена скупщиков, и он их уточнил – Вердер и Глеб.
Я не зря три дня сидел в Интернете. Прочел все статьи и блоги о незаконном обороте драгметаллов, нашел несколько московских группировок, занимающихся золотом с каналом поставки из Восточной Сибири. Несколько раз упоминалась Кутинская обогатительная фабрика в сочетании с криминальными авторитетами: Глебом – Пашей Глебовским, Вердером – Гиви Вердалиани и небезызвестными солнцевскими. Последние мелькали везде, во всех видах деятельности. Сведения являлись непроверенными слухами, чистой воды сплетнями. Ни одного факта. Сайты, на которых размещались статьи, тоже не внушали доверия. Сергей добавил свою оперативную информацию, также, увы, не точную, но пришлось рискнуть. Время поджимало. Не сегодня завтра Седой должен был узнать о моей причастности к гибели Толика, и тогда все повиснет на ниточке: Фиона не ручалась за свою силу. Клиент, встретившись со мной – убийцей сына, в котором он души не чаял, может повести себя неадекватно.
