Гарольд в пижаме сидел на мостовой, двое чиновников все еще держали Кейт.
Итан прицелился в того, который был справа.
– Ты слышал, что я только что сказал?
Тот кивнул.
– Тогда почему ты все еще прикасаешься к ней?
Чиновники выпустили Кейт. Она осела на тротуар.
Итан подбежал к ней, опустился на колени, снял свою парку и накинул ей на плечи.
Кейт подняла на него глаза.
– Я думала, что ты…
– Знаю. Прости. Прости, пожалуйста. Другого способа не было.
Гарольд не сознавал, что происходит, – сейчас он был где-то в другом мире.
Итан поднял Кейт на руках.
– Где болит?
– Только колено и глаз. Я в порядке.
– Давай подлатаем тебя.
– После, – сказала она.
– После чего?
– После того, как ты нам все расскажешь.
Глава 24
Итан повел весь город в театр.
Убитого абера положили на сцену, чтобы все могли его видеть.
Все стулья в здании были заняты, люди толпились в проходах и сидели на краю сцены.
Итан посмотрел на свою семью, сидящую в первом ряду, но не мог выбросить из головы Пилчера. Как тот поступит? Может, в эту самую минуту он посылает своих людей в город? Набросится ли он на Итана? На Терезу и Бена? На весь город?
Нет. Новостей не дождешься. И, несмотря ни на что, сколько раз Итан слышал, как Пилчер, упоминая о городе, говорил «мои люди»!
Ведь в конце-то концов они были самым ценным его имуществом. Он мог мстить Итану, но теперь жители Заплутавших Сосен знали правду, и этого уже не изменить.
Кто-то включил осветительную лампу.
Итан шагнул в ее луч.
Теперь он не видел лиц. Только резкий голубоватый свет, сияющий из глубины театра.
Он рассказал им все.
Как их похитили, законсервировали и заперли в этом городе.
Как возникли аберрации.
О Пилчере и его узком кружке в
Несколько человек вышли, не в силах слышать правду или не поверив в нее.
Но большинство остались.
Итан чувствовал, как настроение собравшихся в зале изменилось от недоверия к грусти, а потом – к гневу, когда он рассказал, как Пилчер снимал на видео и тщательно изучал каждый их личный момент.
Когда он рассказал о микрочипах, одна женщина вскочила, вскинула кулак и закричала туда, где, как она поняла, в потолке спрятана камера:
– Иди сюда! Ты наблюдаешь за этим? Иди и ответь за свои поступки, сукин ты сын!
И словно в ответ, огни в театре стали меркнуть.
Зато включился проектор в задней части комнаты и послал изображение на перламутровый киноэкран позади Итана.
Тот повернулся, посмотрел на тяжелый белый винил – и тут на нем появился Дэвид Пилчер. Он сидел за своим столом в позе, смутно напоминающей обращение президента – предплечья на столешнице, пальцы переплетены.
В театре воцарилась тишина.
– Итан, не могли бы вы отойти в сторонку и позволить мне сказать словцо? – спросил Пилчер.
Итан отступил от света рампы.
Мгновение Пилчер просто пристально смотрел туда, откуда его снимала камера. Наконец он сказал:
– Некоторым из вас я известен как доктор Дженкинс. Мое настоящее имя Дэвид Пилчер, и я буду говорить коротко и ясно. Все, что только что рассказал
