Но при близком рассмотрении иллюзия переставала быть такой убедительной, поверхность скалы была слишком уж правильным квадратом.
Итан отступил назад на несколько шагов и стал ждать.
Вскоре он услышал приглушенный механический гул начавших поворачиваться механизмов. Вся поверхность скалы поднялась, как гигантская дверь гаража – достаточно широкая и высокая, чтобы в нее вписался трактор с прицепом.
Итан нырнул под поднимающуюся дверь, в сырую подземную прохладу.
– Здравствуйте, Итан.
– Маркус.
Тот же провожатый, что и раньше, – парень двадцати с чем-то лет со стрижкой «ежик» и четко очерченным подбородком, смахивающий на пехотинца или копа. На нем была желтая ветровка, и до Итана дошло, что сам он снова забыл куртку. Ему предстояла еще одна ледяная поездка.
Маркус оставил работающий на холостом ходу «Вранглер» без дверей и крыши повернутым туда, откуда приехал.
Итан забрался на переднее пассажирское сиденье.
Входная дверь с глухим стуком закрылась за ними.
Маркус снял машину с ручного тормоза, включил передачу и сказал в головной телефон:
– Встретил мистера Бёрка. Уже едем.
Джип рванулся вперед и помчался по единственной неразмеченной полосе древней мостовой.
Они летели по дороге, уходившей вверх под углом в пятнадцать градусов. Стены тоннеля были из обнаженной скальной породы. Местами по скале стекали струйки воды, паутинкой лежали на дороге. Время от времени по лобовому стеклу ударяли случайные капли. Флуоресцентные светильники мелькали над головой, размазываясь и сливаясь в реку болезненно-оранжевого цвета.
Здесь пахло камнем, водой и выхлопными газами.
Рев мотора и шум ветра были слишком сильными, чтобы разговаривать, и Итана это вполне устраивало. Он откинулся на спинку сиденья с серой виниловой обшивкой, борясь с желанием потереть руки из-за непрекращающихся порывов холодного влажного ветра.
На уши давило все сильнее, рев мотора начал утихать.
Он сглотнул.
Шум вернулся.
Они продолжали ехать вверх.
При скорости в тридцать пять миль в час то была всего лишь четырехминутная поездка, но казалось, что она длится дольше. Во всем этом холоде, шуме и ветре было нечто, сбивающее с толку, мешающее точно определить время.
Ощущение того, что буквально вгрызаешься в недра
Нервирующее ожидание того, что вскоре увидишь
Тоннель перешел в громадную пещеру, в которой хватало места для десяти складов. Миллион квадратных футов или больше. Пространство, достаточное для того, чтобы собирать здесь самолеты или космические корабли. Но вместо этого на складах хранилась провизия. Громадные цилиндрические резервуары, полные продуктов. Длинные ряды полок сорока футов в высоту, набитые пиломатериалами и разными припасами. Здесь было все, необходимое для существования последнего города на Земле в течение многих грядущих лет.
Маркус въехал в дверь, на стекле которой по трафарету было написано слово: «Консервация». За дверью виднелся туманный голубой свет, и осознание того,
Консервы Пилчера.
Сотни.
Каждый обитатель Заплутавших Сосен, включая самого Итана, был химически законсервирован в этом помещении на восемнадцать сотен лет.
Джип рывком остановился рядом с двойной стеклянной дверью.
Маркус выключил зажигание, и Итан вылез из машины.
Провожатый набрал на панели код, и двери раздвинулись.
Они прошли мимо вывески «Уровень 1» и углубились в длинный пустой коридор.
Без окон.
Гудели флуоресцентные светильники.
Пол был выложен в шахматном порядке черными и белыми плитками.
Через каждые десять шагов попадалась дверь с маленьким круглым окном.
Никаких дверных ручек – двери открывались только карточкой-ключом.
Большинство окон были темными, но через одно из них за Итаном наблюдала аберрация: зрачки больших, молочно-белых глаз расширены, бритвенно- острые клыки обнажены, один черный коготь постукивает по стеклу.
