понимаю, но мне не нужно от тебя ничего. Спасибо, конечно, за подарки, но ты для меня сделал уже главное, остального я добьюсь сама. Мне нужен только ты. И то не весь. Только возможность быть с тобой, хоть иногда. Когда ты сам захочешь. Мне большего не надо. Честно!
И вцепилась в руку Хрома, как в плюшевого мишку, и прижала к себе ещё сильнее.
– Таня, ну что ты?…
Александр пытался придумать, как бы деликатно прекратить разговор, но ничего в голову не приходило. А мужской организм отреагировал на прикосновение к женской плоти вполне предсказуемо.
– Ты не веришь мне? – спросила Таня.
Хром взглянул в её влажные глаза. Они были карие, как у Вики, и смотрели всё с той же готовностью и любовью, и даже с какой-то надеждой.
– Тань, я не…
– Позволь мне быть с тобой, просто позволь.
Таня вдруг поцеловала пропахшие оружейной смазкой пальцы Хрома.
«Я должен ей сказать!» – подумал Хром, но слова застряли в горле, вместо этого он произнёс:
– Девочка моя.
И провёл ладонью по щеке. На лице Тани мгновенно расцвела улыбка. Александр поцеловал её в щёку, ощутил вкус нечаянной слезинки.
– Ну ты что, не плачь!
– Ничего.
Таня бросилась ему на грудь, обняла крепко. Александр поднял её, невесомую и дрожащую, отнёс на кровать в другую комнату. Едва касаясь, провёл губами по щекам, шее, оттянув край кофты, между грудями. Таня трепетала от этих прикосновений и дышала часто-часто, закрыв глаза. Хром остановился: совесть кольнула и девочка рядом с ним выглядела такой юной и невинной. Но не успел он продолжить свои размышления, как невинная девушка обхватила его шею, прильнула и впилась в губы страстным поцелуем.
Александр, уже начавший забывать прикосновение женского тела, ответил с неменьшей страстью, но спустя минуту нашёл в себе силы отстраниться. Завёл обнимавшие его шею руки, тонкие, но сильные, с мозолями на ладошках, девушке за затылок. Таня с готовностью подчинилась: закрыла глаза, раздвинула ножки в трикотажных штанах. Хром усмехнулся: и впрямь юная совсем. Он только приспустил резинку брюк, задрал край кофты и начал целовать тёплый бархатный животик, водить по нему языком, поднимаясь всё выше. Помог девушке освободиться от лишней одежды. Таня смотрела то на Александра, то на свою обнажённую грудь – уже совсем не девичью, хорошо сформировавшуюся, с алыми набухшими сосками, – с какой-то смесью стеснения и гордости. Александр усмехнулся, жадно поцеловал молочно-белую грудь, зажал между зубами упругую ягодку соска, провёл по нему языком. Девушка протяжно застонала. Хром запустил ладонь ей между ног и ощутил влагу, насквозь промочившую брюки. Чуть надавил, вращая ладонью. Таня застонала-заплакала, сжала ногами ладонь Хрома, прижалась к нему, вся дрожа.
– Ты всё, что ли? – спросил разведчик.
– Угу.
Таня пожала плечами, будто извиняясь, и озорно засмеялась:
– Я обожаю, когда так… ну руками ласкают, – последнюю фразу Таня произнесла шёпотом, будто боялась, что кто-то услышит.
– Ну, раз ты всё, я, может, пойду?
– Нет, ты что! Не уходи! Я хочу, чтобы всё по-взрослому было.
– По-взрослому?
Таня закивала головой, глядя немножко испуганно и робко улыбаясь.
– Ну ладно. Ложись, как лежала, закрой глаза, и сейчас всё будет.
Таня выполнила просьбу. Почувствовала, как с неё сняли штаны и трусики. Оставаться совсем голой при свете дня, когда её видят всю, было так непривычно. В этом была какая-то беззащитность, и в то же время это было так возбуждающе, когда ничто не сдерживает, не преграждает. Таня почувствовала поцелуи на внешней стороне бёдер. Они отдались мурашками по всему телу, и сладкое тепло вновь начало скапливаться внизу живота. А потом её поцеловали там. Горячий язык прошёлся по набухшим губкам, потом ещё раз и ещё. Что-то твёрдое ткнулось между ними, и горячий шар удовольствия лопнул. Тело наполнил нереальный, бешеный кайф.
Когда Хром вошёл в неё пальцами, Таня не выдержала – её снова накрыл оргазм. Она закричала, выгнулась луком, прижала Хрома к себе.
Когда девушка немного пришла в себя, Александр спросил:
– Что ж ты так? Я тебя свиристелкой называл, а ты самая настоящая нимфоманочка, – и нарисовал пальцем замысловатый узор по мокрой от пота коже между её грудей.
– Да нет, ну просто, – Таня перевела дух. – Просто меня никто не целовал… там. Ну ты понимаешь.
– Понимаю. Ты же вроде говорила, что не девочка?
– Нет, это правда. Только меня там не целовали ни разу. И грудь нормально не ласкали. Первый раз даже вспоминать не хочу.
