Джоэль какое-то время испытующе смотрел на него, потом поблагодарил и вышел через вращающуюся дверь.
— Черт, — пробормотал он, оказавшись на улице. Может, это хитрость, на которую пошла Алекс, предвидя его появление?
Он снова посмотрел на темный фасад здания. Да, теперь он точно знал, где расположены окна Алекс. Свет в них не горел, как и во всех остальных. Никаких признаков движения внутри, но Джоэль все же решил попробовать. Он осторожно отодвинулся от двери, чтобы его не было видно от стойки администратора. Камеры наблюдения смотрели на него со всех сторон. Затем скользнул в тень у самой стены и посмотрел вверх, на громаду из стекла и стали.
Прежний Джоэль думал бы гораздо дольше, прежде чем решиться на такой безумный шаг. И прежний Джоэль, опытный скалолаз, никогда бы не взобрался по гладкой стене здания. Новый Джоэль, словно паук, проворно лез вверх, все выше и выше. Добравшись до выступающего бетонного козырька балконов второго этажа, он легко перемахнул через него и двинулся дальше. В одном из окон зажегся свет, и Соломон отпрянул в сторону. Женщина в ночной рубашке неслышно шла по роскошной спальне. Подождав, пока женщина исчезла за дверью ванной, он полез дальше. Меньше через минуту Джоэль уже заглядывал в темное окно квартиры Алекс.
Тот, кто проектировал систему безопасности здания, не предполагал штурма со стороны не дорожившего собственной жизнью, чрезвычайно сильного грабителя, выбравшего самый трудный путь: когда Джоэль разбил кулаком толстое упрочненное стекло, оно раскололось, как яичная скорлупа, причем не сработала никакая сигнализация. Вампир просунул руку в отверстие с зазубренными краями, отодвинул щеколду и забрался внутрь.
И сразу же убедился, что администратор не лгал. Алекс переехала, и судя по вмятинам от мебели на толстом ковре, квартиру освободили не так давно. Джоэль провел здесь почти полчаса, прочесывая пустые комнаты в поисках хотя бы малейшего следа вампирши, но квартира была абсолютно пуста. Алекс может находиться в любом месте Лондона — в том случае, если предчувствие его не обмануло.
Джоэль вздохнул. Что дальше? Поддавшись отчаянию, он подумал, что хорошо бы остаться здесь. Надолго. Ему не хотелось возвращаться на работу с началом нового дня. Не хотелось думать, дышать, существовать. Он опустился на пустой ковер и свернулся клубком в темноте, моля о том, чтобы этот мир исчез и оставил его в покое — навсегда.
Лежа в квартире Алекс, Джоэль чувствовал бедром почти пустую бутылку с кровью в своем кармане. Внутри его зрело какое-то ощущение, усиливаясь с каждой минутой — не давало покоя, грызло, кусало, возбуждало. Постепенно это невыносимое чувство захватывало все тело, от спинного мозга до кончиков пальцев.
Голод усиливался.
Глава 34
Два упыря встречали вертолет, приземлившийся на вертолетной площадке поместья Райдингс.
— Хозяин, — проскрипел Джеффри Хопли, пробираясь под вращающимися лопастями, чтобы приветствовать Габриэля, — ваши друзья прибыли.
Габриэль отодвинул его в сторону.
— Да, да, мы их ждали. Оставь меня в покое. Лилит, Захария, отведите человека в дом и подготовьте его. Я скоро к вам присоединюсь.
— Габриэль! — Хор знакомых голосов приветствовал его, когда он вошел в холл особняка.
Он повернулся, радостно раскинул руки и по очереди поздоровался со всеми верными союзниками. Усатый Виктор, седовласый Юрий, смуглый и миловидный Роландо, невысокий белокурый Петрок, толстый Альбрехт в мягкой фетровой шляпе и бритоголовая Элспет — все они входили в отряд традиционалистов, успешно разрушивших фармацевтический завод Федерации в Итальянских Альпах. Тиберий — высокий, мускулистый, с благородной осанкой — был другом Габриэля во время недолгой и, как потом выяснилось, несвоевременной службы в преторианской гвардии Рима. С тех пор они поддерживали связь.
Что касается Кали, все так же сверкавшей экзотическими шелками и драгоценными камнями, хорошо знакомыми Габриэлю, то встреча с ней всколыхнула множество приятных воспоминаний из далекого прошлого.
— Габриэль, милый, сколько мы с тобой не виделись? — просияв, спросила она. Золотые браслеты звенели на тонких запястьях, когда Кали гладила его лицо. — Ни капельки не изменился, — прибавила она, и оба рассмеялись. Это была популярная шутка среди вампиров.
— А ты, моя дорогая, как всегда, великолепна. — Габриэль с искренним восхищением погладил ее руку. Красота смуглой, гибкой, черноволосой азиатки была еще ярче, чем красота Лилит. Страсть между ней и Габриэлем то затухала, то снова вспыхивала вот уже триста лет, угрожая трещиной в
