готовый взойти дымом к небесам.
Санёк поглядел на ярла. Хрогнир отвернулся. Видать, привязан был к своему палачу. Огорчил его Санёк. Это он должен был помереть – и не помер.
– Здесь нет ничего, что подошло бы мне, Кетильфаст. Меч Грейпюра хорош, но для меня слишком тяжел. Верни его владельцу. И кольчугу тоже. И шлем. И пояс. Он был славным воином, так похороним его как воина.
– Вот слова благородного мужа! – воскликнул Торд Сниллинг. – Ах, какую вису я сочиню, когда мы вернемся домой!
– Если вернемся… – буркнул Вигфус Лысина.
– Самому не надо, мог и другим отдать, – проворчал Ворчун. – Мне вот Грейпюрова кольчуга пришлась бы впору.
– Рты закрыли! – рявкнул ярл с неожиданной злобой. И впервые с момента смерти Грейпюра поглядел на Санька. Испытующе. Хрогнир Хитрец явно чуял что-то. Человеку его опыта и положения невероятная удачливость Санька не могла не показаться странной. Но сейчас предъявить что-то своему дренгу ярл не мог. Тот победил чисто.
Санёк встретил взгляд Хрогнира со всей возможной твердостью. Он понимал: рано или поздно ярл попытается покопаться в его прошлом. И у Санька даже была придумана неплохая легенда на этот случай.
Но момент истины еще не наступил. Не сегодня.
Кетильфаст наклонился, извлек из груды вещей увесистый кошель:
– Это возьмешь, – сказал он повелительно. – Там, – он указал пальцем в небо, – ему не понадобится. Свиди, Торфи, оденьте мертвого. Вигфус, Ворчун, приготовьте всё к пиру. Пусть Крикун видит, что мы радуемся тому, что он – в Валхалле.
– Ярл, а почему я? – запротестовал Ворчун. – Вон пусть дренги займутся!
– Потому что кормчий назвал тебя! – отрезал Хрогнир.
Ворчун заткнулся. Спорить с ярлом, когда он в таком настроении… Этак их Маленький отряд вполне мог сократиться еще на одну боевую единицу.
Тризна вышла славной. Будто они и не были заперты на узенькой полоске пляжа под неприступной кручей.
Праздник поглотил значительную часть припасов (но их было в достатке) и всё пиво. Но иначе нельзя. Иначе – не по закону. Тризна должна быть щедрой. Однако насладиться сытостью и бродящим в крови алкоголем ярл позволил не всем.
– Келль, Ворчун, Вигфус, отправляйтесь налево, – распорядился ярл. – Дахи, Свиди и… Сандар. Вы – направо. Искать подъем, но главное – воду. Будет вода – будет время найти дорогу наверх. Не будет – сдохнем все без славы. К закату жду вас здесь, так что особо далеко не заходите. Всем ясно?
Ясно было всем.
Скалы уходили прямо в небо. Очень негостеприимная картина. Если викинги не найдут воды – им кирдык. Всем, кроме Санька. Он-то может эвакуироваться. Если солнце тучами не затянет. Неплохо бы, кстати, раздобыть такую штуку, как у Кетильфаста. Солнечный камень. Не исключено, что при правильном наведении эвакуатора он сработает даже в облачную погоду.
Нельзя сказать, что путь вдоль моря был достоин так называться. Нагромождение камней – это еще не худший вариант. Худший – это когда морские волны бьются прямо о стену уходящего в глубину клифа и ковылять приходилось вброд, а то и вообще вплавь. Оставалось только порадоваться, что на плечах нет доспехов. Они ограничились минимумом железа. Мечи, ножи. Всё.
На то, чтобы преодолеть километр, потратили больше часа. И это притом, что скакать с камня на камень викинги умели ничуть не хуже Санька, а Свиди Ящерица, оправдывая свое прозвище, частенько «обходил» глубокие места посуху – прямо по каменной стене, и уходил вперед, время от времени останавливаясь, чтобы подождать остальных. В воде Саньку приходилось труднее всего. Плавать в одежде, с мечом и тяжеленным кошелем, который он не догадался оставить, да еще когда прибой норовит приложить о гранитную стену… Тот, кто думает, что это весело, – может сам попробовать.
В первый же час Санёк порядком притомился. Что было особенно обидно, потому что ни Дахи, ни Свиди не выказывали признаков усталости.
Наступил момент, когда Санёк умотался настолько, что уже не видел ничего, кроме пары метров перед собой. Какие уж там родники и возможные пути наверх!
Состояние было чем-то схожим с тем, в которое он впал на поле боя, когда убили Сергея. Как будто реальный мир исчез, обратившись в некое пространство, наполненное смутными тенями, обретающими резкость, только когда Санёк обращал на них внимание…
И вдруг – стоп.
На камне, который Санёк собирался перепрыгнуть, лежала тень. Тень человека. Вернее, тень гиганта.
– Видишь меня? Уже хорошо. – Голос гулкий, отражающийся эхом, словно его пропустили через ревербератор.
– И что в этом хорошего? – Саньку пришлось задрать голову, чтобы посмотреть в лицо говорившего.
Здоровенный мужик в доспехах, сверкающих, как золотой концепт-кар на солнце, был на добрых полметра выше Санька и красив, как голливудский
