Возвращение домой

остальных младших ребят, не стеснялась говорить публично.

– Я считаю, пусть они сами ищут дорогу, – сказала девочка, вызывающе вздернув подбородок. – А лучше всего будет, если они там и останутся. Они почти приговорили нас к смерти, когда послали сюда. Почему же мы должны рисковать своими жизнями, чтобы их спасти?

По толпе подростков пронеслась волна ропота. Октавия бросила быстрый взгляд на своего брата, возможно ожидая поддержки. Уэллс тоже посмотрел на Беллами и увидел, что у того абсолютно непроницаемое выражение лица.

– Издеваешься, что ли? – спросил Феликс, встревоженно глядя на Октавию. Голос юноши ослаб за время болезни, но было ясно, что он обеспокоен. – Если есть хоть малейший шанс, что на челноке мои родители, я должен попытаться их найти. Сегодня. Сейчас.

– А я пойду с ним, – сказал Эрик.

Уэллс поискал глазами Кларк и Беллами. Встретив его взгляд, Кларк взяла Беллами за руку и вместе с ним поспешила к бывшему бойфренду.

– Я тоже должна идти, – тихо сказала она. – Там, возможно, раненые, и им понадобится моя помощь.

Уэллс посмотрел на Беллами, ожидая, что тот начнет возражать против такого риска, но тот напряженно молчал, глядя в темноту за спиной Уэллса. Вероятно, он уже знал, что спорить с Кларк, если та приняла какое-то решение, совершенно бессмысленно.

– О’кей, – сказал Уэллс, – тогда собираемся. Остальные будут готовить лагерь к прибытию новичков.

Кларк побежала в лазарет за медицинским инвентарем, а Уэллс тем временем поручил добровольцам запастись питьевой водой и одеялами.

– Эрик, можешь найти какой-нибудь еды? Неважно, какой.

Когда члены его команды, собираясь в путь, засновали туда-сюда, Уэллс повернулся к Саше, которая по-прежнему стояла рядом с ним, сосредоточенно сжав губы.

– Надо прихватить что-нибудь, что сойдет за носилки, – сказала она, окинув поляну оценивающим взглядом. – Возможно, там окажутся те, кто не сможет ходить. – И Саша, не дожидаясь ответа Уэллса, направилась к палатке, где хранились все их припасы.

Уэллс бросился за ней.

– Здраво мыслишь, – сказал он, приноравливаясь к ее быстрым шагам, – но я не думаю, что тебе разумно идти с нами.

Саша резко остановилась.

– О чем это ты? Никто из ваших не знает местности так хорошо, как я. Если в мире есть человек, который способен без приключений отвести вас туда- обратно, то это я.

Уэллс вздохнул. Конечно, она права, но мысль о том, что Саша столкнется с колонистами (скорее всего, это будут до зубов вооруженные охранники), которые ни сном ни духом не догадываются о существовании наземников, заставила его содрогнуться от страха. Он помнил шок и растерянность, которые испытал, впервые увидев Сашу. Тогда все его представления о мироустройстве перевернулись с ног на голову. Конечно, поначалу Уэллс совсем ей не доверял, а всем остальным понадобилось и того больше времени, чтобы поверить, что Саша не врет, рассказывая о мирной общине живущих на Земле людей.

Уэллс потоптался с ноги на ногу, глядя в Сашины миндалевидные глаза, в которых уже горел вызов. Эта девушка была красива, а еще она была кем угодно, только не неженкой. Она уже доказала, что прекрасно может о себе позаботиться и не нуждается в его опеке. Но даже вся сила и весь ум мира не могут остановить пулю, выпущенную ударившимся в панику охранником.

– Я просто не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, – сказал он, беря Сашину руку. – Ведь там все думают, что планета пуста. Пожалуй, сейчас для них не время знать о наземниках. К тому же они дезориентированы и напуганы. Охранники могут сделать какую-нибудь глупость.

– Но ведь я собираюсь им помогать, – сказала Саша со смесью терпения и замешательства в голосе. – И всем будет совершенно ясно, что я не враг.

Уэллс молчал, вспоминая патрулирования, в которые он ходил, будучи на офицерских курсах, и людей, арестованных за преступления вроде нарушения комендантского часа на целых пять минут или случайное проникновение в запретную зону. Он знал, что на корабле не обойтись без строжайшего порядка, но также знал и то, что охранникам непросто отказаться от привычки сперва стрелять, а потом уж задавать вопросы.

– Ты должна понять, что люди моего народа…

Она прервала Уэллса, положив руки ему на плечи, встав на цыпочки и заставив замолчать поцелуем.

– Теперь это и мой народ.

– Надеюсь, твои слова будут процитированы во всех книгах по истории, – с улыбкой сказал Уэллс.

– Думаю, ты хочешь сам написать такую книгу, – и она заговорила, имитируя, как решил Уэллс, высокомерные интонации, принятые у наземников: – Из первых рук: отчет о возвращении человечества на Землю. Клевая выйдет книжка, если не считать того факта, что, как ты знаешь, определенная часть человечества никогда Землю и не покидала.

– Последи лучше за своими словами, а то я внесу в твое описание некоторые вольности.

– Какие? Напишешь, что я была настоящей уродкой? Так мне на это наплевать.

Уэллс потянулся, чтобы заправить ей за ухо выбившуюся длинную прядку.