Вернувшиеся

— Откуда он мог пронюхать о ней? Было уже за полночь, когда они привезли ее. Он должен был спать в такое время.

Они замолчали на несколько секунд.

— Подумай, что будет, если в твоей фирме узнают о ней. Это ты виноват!

— Я просто хотел убедиться, — извиняющимся тоном ответил отец. — Она так похожа на нашу девочку…

— Нет, Митчелл! Не начинай это снова! Я еще раз позвоню в Бюро. Они должны приехать и забрать эту тварь сегодня же вечером!

Анджела сидела в углу, прижав колени к груди. Она поплакала немного, сожалея о своем «плохом» поведении. Хотя она до сих пор не понимала, что в нем было плохого. Девушка гадала, куда они забрали ее туалетный столик, одежду и плакаты с кинозвездами, которыми она годами обклеивала свою комнату. Стены, некогда красные и розовые, теперь были выкрашены в мягкие пастельные тона. Дырки от кнопок и заколок, полоски липкой ленты, карандашные отметки на дверном косяке, отмечавшие ее ежегодные изменения в росте, — все это исчезло. Или просто было закрашено краской.

Глава 4

При таком количестве людей и малых объемах воздуха в помещении все понемногу начали осознавать возможность трагедии. Шум толпы затих, и молчание, сформировавшееся у дверей церкви, распространилось по проходам и рядам, словно вирус.

Пастор стоял перед кафедрой — высокий и массивный, как гора Синай, подумала Люсиль. Сложив руки в молитвенном жесте, он кротко ожидал прибытия официальных лиц. Миссис Питерс притаилась за его спиной. Люсиль привстала и выгнула шею, чтобы осмотреть людей, стоявших в задней части церкви. Там возникло небольшое волнение. Возможно, дьявол тоже устал ждать.

Послышались новые приветствия и извинения.

— Здравствуйте. Не могли бы вы подвинуться? Извините. Прошу прощения. Привет. Я бы вас попросил… Извините. Прошу прощения.

Эти слова напоминали заклинания, растворявшие плотность толпы. Поначалу они отвергались утрамбованными массами людей, но постепенно их воздействие начинало приносить плоды.

— Извините. Чуть-чуть в сторону. Я протиснусь между вами? Вы не против? Прошу прощения. Извините.

Это был приятный голос — многозначительный и вежливый. Он стал громче, или просто тишина в помещении усилилась. Ритм произносимых слов сдвигал людей с мест, словно магическая мантра.

— Простите. О, привет! Я пройду тут бочком? Спасибо. Прошу прощения.

Несомненно, это был хорошо поставленный голос правительственного чиновника.

— Добрый вечер, пастор, — сказал агент Беллами, пробив, наконец, брешь в океане людей.

Люсиль с облегчением вздохнула, возобновив нормальное дыхание, которое она неосознанно сдерживала.

— Мое почтение, дамы.

Его прекрасно скроенный серый костюм почти не отличался от прежнего, в котором он был во время первого визита к Харгрейвам. Люсиль заметила, что эта вещь шилась на заказ — такую не увидишь у чиновников в обычных конторах. Она была достойна Голливуда, популярных ток-шоу и прочих светских представлений.

— Как поживает ваш мальчик? — спросил он, кивнув на Джейкоба.

Казалось, что его ровная рельефная улыбка была высечена из черного мрамора.

— Я в порядке, сэр, — сказал Джейкоб.

Леденец пощелкивал в его зубах.

— Приятно это слышать.

Беллами поправил галстук, хотя тот был в идеальном состоянии.

— Это очень приятно слышать.

В церковь вошли солдаты. Двое из них были так молоды, что выглядели подростками, игравшими в войну. Люсиль нисколько бы не удивилась, если бы они начали бегать друг за другом у кафедры, как это однажды делали Джейкоб и мальчик из семейства Томпсонов. Но пистолеты, дремавшие на их бедрах, не были игрушками.

— Спасибо, что пришли, — сказал пастор, пожимая руку Беллами.

— Не мог пропустить такого события. Спасибо, что подождали меня. У вас тут собралась целая толпа людей.

— Это из-за любопытства, — ответил пастор Питерс. — Мы все любопытствуем. Может быть, Бюро или правительство собираются сообщить нам