– Скажите, вы боитесь боли?
– Мне приходилось бывать в госпиталях, сэр.
– Это полезный опыт, – кивнул Оливер. – Что ж, мне кажется, вы обладаете необходимым набором навыков, чтобы мы поставили вас на учет. Как только появится что-то подходящее, мы с вами свяжемся и предложим работу.
– А сейчас ничего нет?
– Мы так не работаем. Даже если сейчас что-то было бы, вас следует немного выдержать, понимаете?
– Нет, сэр. Не совсем.
Оливер улыбнулся и тут же погасил улыбку.
– Дело в том, что многие из тех, кто к нам приходит, несмотря на высокие рекомендации, тянет за собой хвост неразрешенных проблем прошлого.
– Кажется, я начинаю понимать, – кивнул Брейн.
– Вот-вот. Обычно мы выдерживаем новичков пару недель, и зачастую за это время они либо срываются и исчезают, чтобы не попасться преследователям, либо их находят с дырой в черепе. Так уж сложилось, что к нам не обращаются те, у кого карьера развивается благополучно.
– Значит, две недели? – уточнил Брейн, сразу прикидывая, где подыскать гостиницу попроще. Он не собирался оплачивать этот едва ли не президентский номер в течение такого длительного времени.
– Две недели, мистер Цварковски.
Брейн поднялся. Он понял, что тратит чужое дорогостоящее время, и вместе с ним поднялся Оливер.
– Знаете, мистер Цварковски, подождите немного, я должен посоветоваться с коллегами.
– О моей кандидатуре?
– Вот именно. Возможно, мы сократим испытательный срок в виде исключения.
Брейн сел, а Оливер вышел в узкую, едва заметную дверь возле книжного шкафа, где располагался пост прослушивания, работавший на двадцать четыре микрофона, расположенных во всех помещениях особняка.
Помимо набора наемников здесь случались сделки и покруче, поэтому контроль осуществлялся по всему объему здания, не исключая туалеты.
За пультом сидел оператор в наушниках, рядом стоял куратор – в одном наушнике. Он курил, выдыхая дым в сторону вентиляционной вытяжки, и пытался анализировать все, что приходило к нему по нескольким каналам.
– Джефри… – произнес Оливер, возникая рядом.
– Да, – отозвался куратор, глубоко затягиваясь и выпуская особенно густую струю дыма.
– Там пришел парень.
– Да, я слышал.
– Мне кажется, подходящая кандидатура, чтобы решить нашу проблему.
– А что, поджимают сроки?
– А ты разве забыл?
Куратор вдавил в пепельницу окурок и посмотрел на Оливера.
– У нас до отсечки еще две недели.
– Мы никого не найдем даже за месяц. Стоит этому просидеть здесь две недели, до него дойдет эта информация, и он тоже откажется. Единственный способ зацепить его – впихнуть в это дело немедленно.
– А если откажется?
– Он попросил дело подороже.
– Ты уже сказал ему, что мы берем пятьдесят процентов?
– Джеф, за это дело мы уже взяли предоплату, если не сумеем начать дело, потеряем аванс и влетим в штраф. А потом нас еще конкуренты выпотрошат.
– Это ты к тому, чтобы отдать ему все?
– Если понадобится.
Куратор помолчал, глядя в стену, затем кивнул:
– Хорошо, давай избавимся от этой мути. Просто мы пожадничали.
Обрадованный Оливер вернулся в кабинет и, усевшись в свое кресло, широко улыбнулся.
– Мистер Цварковски, у меня для вас хорошие новости. Поскольку сейчас наши люди заняты, мы можем предложить вам весьма денежное дело, однако оно срочное – времени на раскачку нет.
– Насколько оно денежное, сэр?
