Однако полковник к моему удивлению покачал головой.
— Дело не в тебе… Ничего, что я на ты?
— Нормально, — кивнул я.
— Мы прибыли по другому делу… Познакомьтесь — это ростовский следователь Пантелеймон Вяткин, — представил другого штатского, полковник.
— Капитан Русаков, старший участковый — протянул руку следующий гость тот, что был в форме. Митрохин просто молча пожал руку. Нам представляться нужды не было. Его явно взяли в роли статиста. Наверняка местным ментам было известно, что мы достаточно хорошо общаемся с участковым. Судя по нервозности Митрохина так это и было.
— Присаживайтесь, — указал я на лавки и сам занял место за столом, подтянув к себе блюдечко со стаканом и наливая кипятка из самовара. — Гадать почему вы прибыли по мою душу можно много и долго, но если предположить с учетом дедукции, у вас что-то происходит в Ростове-на-Дону или его окрестностях то скорее всего окажусь прав. Только вот не понимаю, зачем я вам, — слукавил я.
Все молчали, поэтому полковник взял слово. Отодвинув пустой гранёный стакан, полковник сказал:
— Думаю, не стоит ходить вокруг да около. У нас есть к тебе несколько вопросов и если потребуется то и просьба помочь.
Местные офицеры милиции явно не знали, почему прибыли гости из Москвы и Ростова, поэтому удивленно подняли брови. Полковник, заметив это, повернулся и попросил их оставить нас наедине.
Кроме нас во дворе были тетя Роза с дочкой, они стирали в тазиках у сарая, да дядя Рома, который продолжал возиться с баней. В это время послышался рев мотоциклетного мотора и через открытую калитку во двор вкатился Амрам со связкой банок краски привязанных сзади к сиденью. Он занимался покраской железной крыши бани в такой же зеленый цвет, что и у дома, видимо она у него закончилась, и Амрам ездил пополнять запасы на нашем дежурном транспортном средстве.
Больше никого во дворе не было… хотя вру. В тени груши покачивалась в кресле-качалке, купленной тетей Розой на базаре, прабабушка Серафима. Я её не сразу заметил, хорошо замаскировалась да еще пледом ноги обернула.
Как только оба офицера отошли к бане, разглядывая работу моих родственников, полковник спросил:
— Ты в курсе о Ростовских погибших?
— Да, читал в сводках, — кивнул я.
— После того как ты раскрыл двух нелюдей здесь и в Москве, Пантелеймон решил проверить все убийства в области и понял что там действует один человек. Почерк схож.
— Это я и так знаю. Сообразил, изучая сводки, — перебил я полковника. — Вы мне только объясните, как вы на меня вышли? В Москве ладно, я там засветился, с вашими возможностями выйти на меня не трудно. Но в Сочи то как?! Я тут краем поработал, тоже не официально.
— Ты тело девочки у экспертов осматривал? — спросил полковник.
— Ну да.
— Это были наши эксперты. Ваши их тогда просто использовали в своих целях. Старший судмедэксперт мой хороший знакомый. Не раз работали вместе.
— Хм, тогда ясно… Ладно, ситуация мне понятна, только вот от меня вам что надо?
— Помощи. За столь короткое время раскрыть двух нелюдей которые довольно неплохо скрывались — это хоть что-то да стоит. Группа следователи из Москвы, куда входил и я, уже работали в окрестностях Ростова, но, несмотря на то, что было арестованы и осуждены шесть человек, убийства продолжаются. Почерк все один.
— Вы забыли добавить, что один из осуждённых по приговору суда был расстрелян. Причём безвинно, — хмуро сказал я.
— Да прекрати, был бы невиновным — не признался бы, — поморщился полковник.
Я с изумлением посмотрел на него. Он что идиот?
— Спорим, если мы останемся один на один, вы через двадцать минут сознаетесь в любом преступлении? Выбивать признание и действительно расследовать — это разные вещи. В первом случае действительно проще, потом повышение звания, премии да благодарности, а то что по этапу ушел невиновный, так это лес рубят щепки летят, да?
— Да прекрати, у нас таких следователей мало, — попытался остановить меня полковник, чувствуя, что я завожусь.
— Да что вы говорите?! Да один только легендарный белорусский следователь Жавнерович по-другому и не работает. Семьдесят процентов его дел сфабрикованы. Это как по-вашему?! Да его самого к стенке ставить надо, а лучше отдать на расправу народу, а то ваши его же пощадят и отправят на почетную пенсию. Специалист по стопроцентным раскрытиям… ага, как же! Мразь он, по-другому и не скажешь!
Честно говоря я не помнил точно когда 'прославился' этот Жавнерович, но то что он сейчас 'работает', был уверен на сто процентов.
— Я на счет этого не в курсе, — сказал полковник, посмотрев на настриженного следователя, который меня очень внимательно слушал. — Разберемся.
