Так долго путники шли не потому, что проделали большой путь, а из-за двух привалов по полдня. Один раз в зарослях хурмы, другой – инжира.
Ничего не поделаешь – крепким взрослым мужчинам нужно есть.
В поисках брода Тэх-Меени повернул на восток, и тут вдруг старый шаман вскинул палец:
– Вы чуете запах дыма? Кажется, где-то рядом есть деревня. И в ней как раз сейчас что-то жарят.
Это известие заставило воинов встрепенуться. Они разделись, положили вещи на голову, решительно перешли реку по грудь в воде, а затем двинулись вдоль густо заросшего берега, внимательно осматривая джунгли. Ведь если где-то поблизости есть поселок – от него в стороны должны быть протоптаны дорожки.
Вскоре путники наткнулись на уходящую на юг неглубокую – чуть выше колена – протоку.
– Кажется, оттуда тянет… – указал на нее Тэх-Меени.
Еще полторы сотни шагов – и заросли посветлели, выдавая существование тропы. Мужчины с облегчением выбрались на сушу, спешно оделись, потоптались, разминая замерзшие в холодной воде ноги, зашагали дальше, огибая густые заросли заплетенного плющом орешника – и совершенно неожиданно оказались на поляне возле Дома Воинов, легко определяемого по голове шипоноса на коньке.
Судя по разбросанным у входа обломкам рукоятей, кускам кожи, заготовкам наконечников и битым кувшинам – дом грабили. Занимались этим шестеро воинов сир-тя, двое из которых делили резные костяные пластинки, отбрасывая незаконченные и складывая в мешок удачные, один примерял накидку из тисненой замши, еще пара рылись в мешках.
– А вы кто такие?! – наставил копье на нежданных гостей мужчина лет тридцати, в порядком истрепанной кухлянке, однако опоясанный новеньким ремнем с хорошо выделанной сумкой, украшенной бахромой петлей для палицы и тиснеными ножнами.
Ремнем явно трофейным.
Противников было всего шестеро против их тридцати, и всего год или месяц назад Тэх-Меени без колебаний приказал бы перебить всех, оставив для допроса того, кто успеет сдаться. Однако минувшие события научили его осторожности. Юноша понимал, что убить-то они грабителей убьют. Но ведь селение воины захватили не вшестером, рядом наверняка еще десятки мужчин, которые захотят отомстить за своих товарищей.
У побросавших добычу и схватившихся за оружие грабителей мысли читались очень похожие: шансов нет, но за них отомстят!
Вот только все шестеро предпочли бы остаться живыми, а не отмщенными – и потому начинать схватку первыми явно не собирались.
– Мы люди из семьи хаяр-то, – проявляя вежливость, Тэх-Меени приложил ладонь к груди. – Мы просто путники, которые возвращаются домой.
– Так вы язычники? – подавшись вперед, сир-тя задал странный вопрос, ответить на который юный вождь не мог при всем желании.
– Вы из войска колдуна Енко Малныче? – крепче сжал свое копье Тэх-Меени.
– Мы служим не Енко, а молодому, сильному богу Иисусу Христу, дарующему победу своим воинам! – гордо заявил грабитель. – Если вы язычники, то должны принять новую веру или умереть!
Его товарищи закивали, поглядывая на уходящую в заросли дорогу. Вестимо – надеялись не сами сразиться с язычниками, а отступить и позвать кого- нибудь на помощь.
– В чем же заключена ваша вера, умудренные знанием юноши? – хрипло поинтересовался старый, сгорбленный Иемны-няр, выступая вперед. – Поведайте нам об этом учении!
– Вы должны выкинуть все старые амулеты и вместо них носить на груди вот такие распятия, – показал грабитель шаману маленький деревянный крестик. – Вы должны сжигать во всех селениях капища и бросать золотого бога в воду, а перед священным деревом ставить большой крест. Вы должны говорить всем, что Иисус Христос любит вас. Вы должны креститься, вот так… И говорить: «Слава богу!», или «Слава Иисусу, слава Христу». Можно сразу целиком: «Слава Господу нашему Иисусу Христу». Это такая молитва, благодаря которой молодой бог помогает нам побеждать, дарует добычу и ядреных девок. Но главная хитрость в том, что Иисусу допустимо только молиться. Жертвы надлежит приносить его помощникам, младшим богам Илье и Георгию. В их честь проливаешь кровь, а мясо можно съесть самому.
– Кого именно нужно приносить в жертву? – въедливо поинтересовался Иемны-няр.
– Ящериц и змей… Или птиц… – неуверенно ответил грабитель. – Я не шаман, старик, откуда я знаю?! Я знаю, что каждый, принявший истинную веру, считается братом. Если у воина на груди крест, ему нужно помогать в схватках с язычниками, а он будет помогать тебе. И селения, в которых нет капищ и стоят кресты, их грабить нельзя. А которые без крестов, а с амулетами и святилищами, те положено разорять, девок можно брать себе, а добро всякое делить.
– Бог, который заботится о сытости и достатке своих воинов, это хороший бог, – согласился мудрый Иемны-няр. – Хунт-Торум нас предал, на помощь к нам не пришел, в битве не поддержал. Он оказался плохим богом. Зачем кланяться ему, если есть хорошие?
Последние слова старый шаман произнес, уже обращаясь к своим сородичам.
Воины переглянулись.
Все сир-тя знали, что боги должны помогать людям. Ради этого богам приносят жертвы, для них строят священные дома, ради этого их облик придается деревьям и камням, ради этого их отливают из золота, ради этого им оказывают уважение, их имена превозносят, их хвалят, им кладут подарки и
