— И ты думаешь, он не поймет, что для него приготовлена западня? — истерично расхохотался Генри. — Древняя чертовски сильная тварь! И ты решил ее просто обмануть?!
— Это древняя чертовски сильная спятившая тварь, — твердо поправил друга Саммерс. — Если мерить его понятиями людей… то он одержим навязчивой идеей. И идет к исполнению своего желания напрямик. Сейчас у нас есть шанс воспользоваться его одержимостью. Дэниэлс-старший придет за Беннет, тут нет сомнений. К тому же он считает себя невероятно могущественным.
— И это правда, — мрачно вставил рыжий. Он не хотел ни умирать сам, ни становиться причиной чьей-то смерти.
— Правда, — и не подумал спорить Билл. — Но знаешь, могущество — это еще не гарантия непобедимости. Иначе бы люди давно стали рабами фейри.
В зеленых глазах мелькнуло что-то древнее, жестокое и страшное, как сама погибель. Дивные по природе своей являлись нечистью, и об этом нельзя было забывать, какими бы восхитительными они ни казались.
— А что главное? — задал вопрос полицейский.
Билл Саммерс подмигнул приятелю.
— А главное, старик, — это любовь. Жаль только, что она не поможет нам победить… Или поможет. Думаю, что Ватанабэ перевернет ради своей феи весь мир, если это понадобится. На то и ставлю.
О’Нил только и мог, что рассмеяться. На что им еще оставалось надеяться? Лишь на удачу, слепую, как и их противник. И на любовь Ватанабэ Такео и Джулии Беннет. Будет чертовски обидно, если красивая история о хорошем мальчике и хорошей девочке закончится только потому, что кому-то приспичило получить глаза Беннет.
— И что нам теперь делать? — задался вопросом инспектор.
— Разумеется, заручиться поддержкой ведьмы, — как о чем-то само собой разумеющемся сказал Саммерс, накинул на плечи куртку и вышел из кабинета. Мысли о том, что друг не последует за ним, у фейри даже не возникло. Самоуверенность всегда была отличительной чертой Билла, но прежде он еще пытался как-то сдерживать ее. Теперь — нет.
В высотку, где располагалась редакция модного журнала, их пустили уже безо всякого скрипа, почти как родных. С охранниками полицейские поздоровались практически как с членами семьи.
Работники журнала тоже отнеслись к появлению стражей порядка как к чему-то совершенно обычному. Не слишком хорошо, если гражданские настолько сильно привыкают к визитам полиции. Теряют должный трепет.
В приемной сидела очередная кукла, но на этот раз рыжая и даже на вид казавшаяся глупой. В глазах той же Адамс можно было заметить интеллект и некоторую долю стервозности. Голубые очи новенькой казались стеклянными, и углядеть в них можно было только суеверный ужас. Должно быть, миз Коллинз и впрямь была чудовищным начальником.
Главный редактор показалась О’Нилу слегка нервозной. Миз Коллинз выглядела все так же безупречно, но похоже, что порой даже косметика и специальные чары не могут скрыть бледность и темные круги под глазами.
— Думаю, джентльмены, вы явились ко мне не просто так? Или у вас возникли новые вопросы? — спросила всемогущая властительница моды, поднявшись из кресла навстречу гостям.
Генри в очередной раз отдал должное ее внешности и манерам. Такую женщину легко можно было представить на троне.
— Скорее у нас возникли новые ответы, — первым сказал Билл, позволяя ведьме увидеть свою нечеловеческую природу.
Губы женщины сжались в тонкую полоску, и она сделала шаг назад, выставив перед собой руки. Но это был жест не защиты, а нападения.
— Нечистая сила! — разъяренно прошипела ведьма, и воздух в комнате задрожал от магии.
Саммерс сохранил полную невозмутимость. И видимость дружелюбия.
— Спокойней, миз Коллинз, я здесь как друг. И не собираюсь причинять вреда.
Ему предсказуемо не поверили. Пожалуй, если бы это был не Саммерс, Генри бы и сам никогда не поверил в благонамеренность фейри.
— Благой или неблагой, фейри всегда опасен для людей, — резко ответила Дженнет, даже не думая скрывать угрозу в голосе. — Убирайся отсюда, порождение иного мира! Пока я не прогнала тебя сама!
— Как часто подобные слова говорили о ведьмах? — сухо парировал дивный, не отводя взгляда.
— Ты не человек! Ты нечистый дух! И ты пришел сюда, чтобы говорить со мной! Я вправе убить тебя!
— Во-первых, я буду защищаться, — без всякого волнения в голосе отвечал полицейский. — И неизвестно, кто выйдет победителем. Во-вторых, у нас есть общий враг, миз Коллинз, и, по-моему, разумней будет направить нашу злость на него, а не друг на друга.
Если женщина и не поверила его словам, то хотя бы не напала тут же. По мнению Генри, это уже можно было назвать победой.
— О каком общем враге ты толкуешь, фейри?
На мгновение на лице Саммерса появилась торжествующая улыбка.
