Часть первая
«..Свободна воля,
Душа мудра, могуча и прекрасна
Начатки Силы богоравной дремлют в нас Мы боги, мы творцы, святые мы,
герои — коль захотим».
Глава I
Джерри в контрольной будке размахивал руками. Эд Уандер бросил взгляд на большие часы студии. Передача затягивалась.
Он обратился к гостю:
— Давайте немного вернемся назад. Вы употребили парочку терминов, с которыми большинство из нас не слишком знакомы. — Он заглянул в блокнот, где на протяжении передачи делал заметки. — Палин… палин… что-то в этом роде.
— Палингенез, — сказал Рейнхолд Миллер с едва заметной ноткой снисходительности.
— Вот именно. И метемпсихоз. Я правильно произнес?
— Правильно. Метемпсихоз. Переход души из одного тела в другое. Слово пришло из латыни, куда в свою очередь попало из греческого. Я рискую показаться нескромным, но должен заявить, что во всем мире нет большего авторитета по палингенезу и метемпсихозу, чем я.
— Вы дали нам определение метемпсихоза, — сказал Эд Уандер. — Ну, а что такое палингенез?
— «Палингенез» означает повторное рождение. Доктрина переселения душ.
— Так чем он отличается от метемпсихоза?
— Боюсь, что недостаток времени лишает меня возможности углубиться в подробности, без которых вопрос прояснить никак нельзя.
— Очень жаль. Ладно, я хотел вас спросить еще кое о чем. Вы говорите, что повторно рождались трижды. Первый раз вы родились как Александр Македонский, победитель империи персов. Вы описали свою смерть от горячки после большой попойки в Вавилоне, после чего ваша… ээ… душа переселилась в новорожденное тело карфагенянина Ганнибала, который впоследствии почти победил Рим, хоть и не окончательно. После того, как Ганнибал совершил самоубийство, приняв яд, вы снова увидели свет в теле маршала Нея, правой руки Наполеона.
— Все верно.
— Меня интересует, где ваша… ээ… душа находилась в промежутках. Если я еще не окончательно забыл древнюю историю, Александр жил примерно за четыре столетия до Рождества Христова. Ганнибал повел своих слонов через Альпы лет эдак на полтораста позже. Не падайте в обморок, ребята, я был лучшим учеником на все старшие классы, когда речь заходила о древней истории. Теперь прикинем… ага, маршал Ней должен был родиться в восемнадцатом веке, раз он сражался вместе с Наполеоном. Между вашим вторым и третьим рождениями приличная дыра!
— В смерти не существует времени, — высокомерно сказал Рейнхолд Миллер.
— Это еще как?
— Промежуток между прежней и новой жизнью неощутим. Когда я был казнен как Мишель Ней, то почувствовал внезапный всплеск света и боли, а затем без всякого перехода ощутил себя кричащим ребенком, только что рожденным на свет.
Эд Уандер задумчиво потрогал кончик носа указательным пальцем, спохватился и отвел руку. Определенно, эту привычку надо истребить, если он намерен когда-нибудь вывести свою передачу на телевидение. Дурацкий жест.
— Еще вопрос, мистер Миллер, — сказал он. — Не кажется ли вам странным совпадением то, что во всех трех ваших предыдущих… ээ… инкарнациях вы были одним из величайших военных гениев мира?
— Возможно, таково предначертание моей души.
— Чем, вы сказали, занимаетесь в настоящее время, мистер Миллер?
— Я бухгалтер.
Эд Уандер заглянул в блокнот.
— Да-да. Вот у меня записано. Помощник счетовода на складе городского управления города Брисби, штат Пенсильвания. Я думал, что в наши дни Процветающего Государства вся бухгалтерская деятельность автоматизирована, Брисби, должно быть, слегка отстал в этом отношении. Но вы не удивлены, что ваша последняя инкарнация — это не Дуглас Мак-Артур, не Эйзенхауэр, или не виконт Монтгомери? Ради, так сказать, сохранения логики событий.
