— Давайте пойдем куда-нибудь и поговорим.
— Хорошо сказано — куда-нибудь, — сказал Эд. — Сейчас никуда не попасть ни за какие деньги. Везде только стоячие места, и время пребывания ограничено, чтобы другие тоже могли зайти.
— Мы можем пойти в клуб, — сказала Элен. — Вы войдете, как мои гости.
Ее Дженерал Форд Циклон стоял за углом. Они сели в машину, и Элен набрала код места назначения. Машина поднялась и заняла место в потоке движения.
Базз Де Кемп смотрел на орду слоняющихся пешеходов.
— Вчера уже было достаточно плохо, — сказал он. — Но сегодня нет школы. Дети не знают, куда себя деть.
— Как и их родители, — сказал Элен. — В этом городе что, никто не работает? Я думала…
— Неужели? — сказал Эд, почему-то разозленный.
— Со мной дело обстоит иначе, умник, — сказала она обиженно. — Я веду благотворительную работу в юношеской лиге и…
— Я просматривал данные, — сказал Базз. — Две трети населения трудоспособного возраста в Кингсбурге занесены в списки безработных. Из остальных большинство работает по графику двадцать пять рабочих часов в неделю, а некоторые из них состоят в более прогрессивных — мне нравится это слово — профсоюзах и работают двадцать часов в неделю. — Он выбросил недокуренную сигару вниз, на улицу. — Это оставляет очень много свободного времени.
Клуб располагался в паре миль за городской чертой. Если Элен Фонтейн ожидала, что он будет сравнительно пуст, она ошибалась. Она была далеко не единственная, кто привел в клуб гостей. Однако им удалось занять стулья за столом, который освободился как раз когда они вошли. Элен вынула из бумажника кредитную карточку и положила на экран стола.
— Ребята, обед за мой счет. Что закажем?
— Они выбрали блюда, Элен набрала коды. Когда пища была доставлена и они приступили к обеду, она сказала:
— Ладно, давайте проясним ситуацию. Я не в курсе этой истории с кино.
Эд Уандер представил им полный отчет о событиях в Согерти. Когда он закончил, они оба таращились на него во все глаза.
— О матерь божья, — сказала Элен. — Ты хочешь сказать, что пока ты ему не рассказал, он даже не знал, что он это сделал? Радио и телевидение, я имею в виду.
— Помните, в передаче Эда? — сказал Базз. — Он забыл, что наложил проклятие на женскую суетность. — Он оценивающе оглядел Элен Фонтейн. — Знаешь, тебе «Домотканый стиль» к лицу.
— Благодарю вас, милостивый сэр. Если бы я нашла что-нибудь достойное похвалы в вашей внешности, я бы похвалила. Почему вы не пострижетесь?
— Сказал девушке комплимент и что получаю в ответ? — пожаловался Базз. — Издевательство. Я не могу себе позволить стрижку. Я самый непредусмотрительный в мире человек. Я, бывает, попадаю под холодный дождь и выхожу из-под него на три доллара беднее.
Эд мрачно произнес:
— Я признаю, что это я выпустил джинна из бутылки. Теперь он знает. — Они недоуменно уставились на него, и он объяснил. — Таббер. Теперь он знает, что он владеет Силой, как это называет Нефертити. Но гораздо хуже то, что она растет.
— Что растет? — хмуро спросил Базз.
— Сила, при помощи которой он накладывает заклятия. Как видно, она у него всегда была, но он только недавно начал использовать ее в таких масштабах.
— Ты хочешь сказать… — начала Элен, которую озарило.
— Я хочу сказать, что эти два первых глобальных проклятия он наложил в ярости, не зная, что делает. Это последнее он произнес специально. Теперь он знает, что может делать это специально.
Эд продолжал:
— Вы задумывались над тем фактом, что мы трое — единственные в мире, если не считать маленькой группы Таббера, которые знают, что происходит?
Базз вытащил новую сигару и вставил в рот.
— Как я могу это забыть? Журналист, сидящий на самой потрясающей сенсации мира со времени Воскресения, и он не может о ней написать! Если я еще раз упомяну Старой Язве Таббера и его проклятия, он обещал меня вышвырнуть из газеты.
— По крайней мере у тебя все еще есть работа, — угрюмо сказал Эд. — Взгляни на меня. Я потратил несколько лет, работая в передаче «Час необычного», которая занималась всякими спиритуализмом, экстрасенсорикой, летающими тарелками, переселением душ, левитацией и бог весть чем еще. Все это время я имел дело с бесконечной вереницей чокнутых, придурков и жуликов. Наконец появился настоящий феномен. И что происходит? Моей карьере крышка.
