Когда Эд и Базз скрылись в кабинете, Рэнди Эверетт некоторое время потеряно смотрела им вслед. У нее был примерно такой вид, как будто она потратила свою последнюю монетку на телефон и ошиблась номером.
Профессор МакКорд при их появлении поднялся на ноги. Они обменялись традиционными приветствиями, после чего все уселись.
— Меня забрали два офицера службы безопасности, — сказал профессор МакКорд, — и в срочном порядке доставили сюда, в ваш кабинет. Прошу принять во внимание, что, хоть я и готов служить моей стране в любое время, я не имею ни малейшего представления…
— Вы профессор чего? — спросил Эд.
— Этнологии. Специализируюсь по племени банту.
Вынув свежую сигару из кармана куртки, Базз заметил:
— А майор лучше соображает, чем мне показалось. Профессор, что такое проклятие?
Профессор перевел взгляд на газетчика.
— Вы подразумеваете проклятие, накладываемое колдуном?
Оба кивнули, и профессор продолжал:
— Это выражение желания, чтобы кого-либо постигло зло. Колдун призывает на голову жертвы нечто злое, несущее вред.
— Ну, может быть, я неточно выразился, — сказал Эд Уандер. — Я скорее хотел бы узнать, что из себя представляет заклятие, заклинание.
Профессор явно не мог понять, чего от него хотят. Он сказал:
— Заклинание обычно представляет собой комбинацию слов или вымышленных слов, которые якобы имеют магическое действие. Англоязычный термин «spell», если не ошибаюсь, произошел от древнеанглийского корня. Заклятие — это практически то же самое с точки зрения колдовства. Англоязычный термин «hex» — это американская идиома, ведущая происхождение из немецкого языка.
Высказавшись, профессор недоуменно нахмурил брови.
Эд Уандер и Базз Де Кемп тоже.
— Знаю, знаю, — сказал Эд. — Но мне не нужны одни только определения. Вот, скажем, ваши колдуны-знахари банту. Они накладывают заклятие на кого-то, обычно потому, что кто-то другой им за это заплатил. Верно? Ага. Так вот что именно они делают?
Профессор МакКорд непонимающе посмотрел на него.
— Как они это осуществляют? — спросил Базз. — Каким образом?
— Ну, — сказал профессор, — вообще-то у каждого колдуна своя собственная процедура. Обычно это сложный ритуал суеверий, включающий смешение необычных ингредиентов и песнопения с магическими словами.
Эд наклонился вперед.
— Это мы знаем. Но мы хотели знать, что из себя в действительности представляет проклятие. Понимаете? В действительности.
Профессор моргнул.
— Мы пытаемся выяснить, что такое проклятие, заклятие, заклинание на самом деле.
— Ну я же вам только что сказал.
Они долго смотрели друг на друга, отчего пользы было мало. Наконец Эд произнес:
— Вы верите в дьявола? То есть в Люцифера?
— Нет. Какое это имеет отношение к…
— А в черную магию?
— Я не верю ни в какую разновидность магии.
Наконец-то Эд поймал его. Он поднял вверх указательный палец.
— Тогда каким образом, по-вашему, колдун-знахарь может наложить проклятие на кого бы то ни было? Только не говорите, что они и не могут этого сделать. Существует слишком много свидетельств.
— Угм, — кивнул профессор МакКорд. — Теперь я наконец понимаю, к чему вы клоните. Знаете ли вы, кто такой либан? Я получил свою докторскую степень, изучая их.
— Я думал, что в своем дурацком «Часе необычного» слышал обо всем в таком духе, но, как видно, нет.
Этнолог был польщен.
— Либаны — это столь существенная часть африканского колдовства, что мне очень странно, что они так мало известны. Либан — это не совсем колдун, хотя он рождается в касте и не может вступить в нее другим образом. Они немногочисленны, их всего несколько семей. Либан — это серый кардинал всего племени, и они не смеют делать ничего без его совета. Например, если воины отправляются в набег, он извещает их, будет набег успешным или нет, дает им небольшие мешочки со священной пылью или пеплом, или чем-нибудь в этом роде, чтобы привязать к кинжалам. Что я хочу сообщить, так это то, что либан — не жулик. Его положение наследственное, восходит к тысяче лет назад и более. Поверьте, если либан наложит проклятие на соплеменника, оно сработает.
