— Странно, да? — сказал Джордан, заметив ее внимание к символу. — Такое ощущение, что он всегда был частью камня, а не был вырезан впоследствии.
Грейнджер нахмурилась.
— Я слышала об изъянах и различных включениях в драгоценных камнях, но трудно поверить, что такой четкий и симметричный рисунок образовался естественным путем.
— Согласен, — кивнул Христиан.
Она выпрямилась.
— К тому же я видела такой символ раньше.
Потрясенное выражение их лиц отчасти даже позабавило ее.
— Где? — спросил Бернард.
Эрин указала на книжный шкаф кардинала:
— Вот здесь.
В доказательство своих слов Эрин подошла к шкафу и извлекла маленький томик в кожаном переплете. Она сама передала эту ужасную книгу кардиналу, найдя ее в снегу в Стокгольме после того, как ее обронила Элисабета Батори. Это был личный дневник Кровавой Графини, перечень ее злодейств и жутких экспериментов.
Эрин отошла обратно к столу и открыла ломкую обложку дневника. Ему уже исполнилось несколько столетий, но женщина могла поклясться, что чувствует запах крови, все еще исходящий от его страниц. Она пролистала страницы с изображениями лекарственных трав, прежде чем добралась до описания поздних опытов Батори, где содержались подробные рисунки человеческой и стригойской анатомии. Глаза Эрин скользили по аккуратным строкам, где рассказывалось о страшных экспериментах над смертными женщинами и стригоями, о кошмарных способах воздействия, причиняющих подопытным невероятные страдания и заканчивающихся смертью.
Она поспешно пролистала и их.
В самом конце дневника Грейнджер нашла то, что искала. На последней странице был грубо, словно в большой спешке, нацарапан символ:
Он в точности совпадал с тем, что был виден на камне.
— Что это значит? — спросил Бернард.
— Поинтересуйтесь у той женщины, которая его нарисовала, — ответила Эрин.
Джордан застонал.
— Что-то мне подсказывает, что она не захочет нам содействовать, особенно после того, что сделал с нею Рун. Она не из тех, кто легко прощает что бы то ни было.
— И все же, — не сдавалась Эрин, — возможно, только Рун и сможет убедить ее.
Джордан вздохнул.
— Другими словами, пора снова собирать всех воедино.
Вид у него был недовольный, но Эрин почувствовала некоторое облегчение при мысли о том, что все они снова будут вместе, что
Она представила бледное лицо Руна, его мрачные темные глаза и повернулась к Бернарду:
— И где именно сейчас находится наш Рыцарь Христов?
«Еще одно, последнее дело, и я волен буду вернуться в Рим».
Хотя на самом деле Рун не особо спешил с этим. После возвращения из Египта он остановился отдохнуть в летней резиденции папы, в одном из
