Так возникла деревушка Дуболистье, и с течением времени воспоминания о подоплеках и истоках растворились в веках. Все словно накрыло пеленой незначительности и отсутствия интереса. Серое порубежье исчезло в тени собственного происхождения.
– Что такое, вам не нравятся мои советы? – заплетающимся языком пролепетал сидевший за спиной путешественника торговец. – Могли бы быть и повежливее, если уж я решил ответить на ваши вопросы.
А путешественник уже почти забыл о торговце. Для него этот человек был подобен камню у дороги – если он был не похож на другие или блестел, то стоило приглядеться к нему повнимательнее, обычно же все просто проходили мимо, не обращая на него внимания.
– Что вам нужно? Вы получили пиво, этого должно быть достаточно за взбалмошные рассуждения ожесточившегося человека, устами которого говорит зависть. Давайте я попрошу налить вам еще бокал, а вы попытаетесь утопить в нем свою злобу. Думаю, это у вас получится лучше, чем давать советы.
На миг воцарилось молчание. Даже хозяин перестал полировать бокалы и вместо этого принялся сосредоточенно вытирать стойку, чтобы послушать, чем закончится разговор.
– Ах, так вот в чем проблема, – возмущенно засопел торговец.
– У меня нет проблем, ни с вами, ни с вашими рассуждениями. Проблемы я обычно решаю. Я просто пройду мимо и тут же забуду о вас, – резко ответил путешественник, не отрывая взгляда от своего бокала с красным вином и не поворачиваясь к мужчине. – Прошу, не обижайтесь, я всего лишь предпочитаю иметь собственное мнение.
От хозяина не укрылось напряжение в разговоре. Слишком часто на его глазах словесная перепалка перерастала в неистовую драку. Хотя иногда это сложно было заподозрить, но большинство хозяев трактира занимались своим делом ради того, чтобы обеспечить себе безбедное существование и скопить пару лишних монет к старости. Драка с крушением попавшейся под руку мебели, битьем окон, кувшинов и бутылок могла легко означать потерю всей месячной прибыли. В случае этого кабака, пожалуй, недельного заработка, причиной чего были, конечно же, отнюдь не высокие доходы…
Хозяин трактира решительно вышел из-за стойки, направился к столу, за которым сидел торговец, снова наполнил его пивную кружку. Он надеялся, что мужчина, как и большинство людей, предпочтет напиться, нежели колотить по голове другого посетителя ножкой стула. Однако это смелое предположение было тем более шатким, чем больше оставляли желать лучшего еда, напитки и внешность разливщицы. Хозяин приветливо кивнул пьяному торговцу, тыча пальцем в выдохшееся, мутное варево.
Однако возмущенный посетитель даже не взглянул на него.
– А! Теперь я понимаю, вы считаете, что имеете дело с дремучим деревенщиной, который не разбирается в происходящем. Смею вас заверить, что это не так. Я объездил почти все уголки этого мира, и ни разу еще чутье на людей, эльфов и гномов меня не подвело. Вы удивитесь, что я смогу рассказать о вас, хотя мы едва знакомы.
Теперь путешественник отвернулся от стойки и заинтересованно поглядел на торговца.
– Интересно послушать, – произнес он низким гулким голосом.
В первый миг торговец, казалось, растерялся, однако вскоре овладел собой и вызывающе улыбнулся.
– Думаете, что можете одурачить людей своим маскарадом, но я вижу вас насквозь, – хвастливо заявил он. – Одежда, которую вы носите, то, как вы двигаетесь и эта странная любовь к вину выдают вас с головой.
– Продолжайте же, друг мой, – подзадорил его путешественник.
Торговец принял брошенный вызов. Он зашел уже слишком далеко, чтобы теперь отступить и стать всеобщим посмешищем.
– С чего же начать, когда все настолько очевидно? – усмехнулся он. – Одни только туфли, которые вы носите. Кожа: это тончайшая козья кожа, которую положили в соляной раствор и долго мяли, до тех пор, пока она не стала мягкой, как замша. Затем подошвы, которые не стерлись даже на каблуке. Я бы сказал, что вы не из тех, кто много ходит пешком, однако может позволить себе выложить золото за хорошую обувь. Такой тип остроносых туфель очень распространен на западе страны. Далее, мне бросилось в глаза кольцо у вас на правой руке, которую вы так стараетесь спрятать в рукаве. Думаю, не ошибусь, если скажу, что это знак гильдии или клира. Поскольку он мне неизвестен, значит, он нездешний и не с юга страны, не из окрестностей Подола. Похоже, вы пытаетесь выдать себя не за того, кто вы есть.
Путешественник махнул рукой, приглашая торговца продолжать. К этому моменту за разговором следили уже и другие посетители трактира.
– Вы этого хотели, так не жалуйтесь потом, если я расскажу вещи, которые вы о себе и сами не знаете, – рассмеялся торговец, и некоторые посетители поддержали его. А путешественник оставался серьезен. – Ваш мрачный плащ служит исключительно для того, чтобы скрыть то, что вы под ним носите. Вам следовало бы уделять больше внимания маскировке. Из-под плаща выглядывает крохотный краешек темно-синей каймы с серебряной вышивкой. Эта незначительная деталь выдает в вас клирика Регора. Что же до того, что вы предпочитаете красное вино, то это еще один знак. По тому, как нерешительно вы пьете и насколько мелкие глотки делаете, я прихожу к выводу, что вы предпочитаете сладкий виноград. Что-то с юга страны или, быть может, приятное церковное вино. Ну что, как вам мои рассуждения?
– До сих пор вполне прилично, – похвалил собеседника путешественник.
– Теперь же перейдем к тому, что выдало вас больше всего, – продолжал торговец. – Это ваша манера говорить: раскатистое «р» и подчеркивание шипящих звуков. Ваше произношение очень нарочитое, почти как у мима или у того, кто владеет множеством других языков и часто использует их.
