Она нерешительно улыбнулась в ответ.
— Спасибо.
— Это правда.
— Нет, не за комплимент. За то, что показал мне эту защиту. Сомневаюсь, что мой стиль кардинально изменится. Я не стану хорошим рифматистом, пока не научусь рисовать круги. Но, в общем, приятно осознавать, что я хоть что-то делаю правильно.
Джоэл тоже улыбнулся.
— Ладно. Что ж, теперь, наверное, нам все же лучше пойти на занятие. Профессор Фитч…
Джоэл осекся, заметив в отдалении чей-то силуэт. Человек в полицейской форме и шляпе верхом на большом коне. Вспомнив, что он просил Экстона послать за инспектором, Джоэл помахал рукой.
— Джоэл? — позвала Мелоди.
— Я сейчас, — ответил он. — Ты можешь идти. Мне нужно поговорить с тем полицейским.
Она обернулась.
— Пыль побери! Это что, жеребец-эквиликс?
Пока Мелоди говорила, Джоэл понял, что она права. Хардинг послал коня вперед, но это был не обычный конь. Форма, правда, соответствовала в точности, но движущийся механизм был сделан из металла. Сквозь стеклянные бока виднелись вращающиеся шестеренки и пощелкивающие пружины.
— Джоэл, сынок, — проговорил, подъехав, Хардинг. Металлические копыта коня оставляли глубокие отпечатки в земле. — Как дела на научном фронте?
— Все в порядке, инспектор.
Конечно, Джоэл и раньше видел пружинных коней. Они стоили дорого, но это никоим образом не мешало их популярности. Эквиликс, однако, не был обычным заводным механизмом. Созданные по последним египтианским пружинным технологиям, они считались удивительно смышлеными. В Египтии жила женщина, гениальный ученый, придумавшая новые способы подвода пружин для передачи энергии через гармонические обмотки.
Джоэл посмотрел в прозрачные стеклянные глаза металлического жеребца и увидел, как внутри движутся пружинки и винтики. Миниатюрные рычажки поднимались и опускались, как клавиши печатной машинки, управляя функционированием сложного заводного мозга.
— А кто эта прекрасная юная леди? — спросил Хардинг. Его тон был вежливым, но Джоэл уловил в нем некое сомнение.
«Прекрасная?»
Мелоди так часто его раздражала, что он уже позабыл, какой симпатичной она становится, когда улыбается. Прямо как в этот момент.
— Это студентка профессора Фитча, — пояснил Джоэл.
— Мисс?..
— Манс, — представилась Мелоди.
«Секундочку, — подумал Джоэл. — Манс. Я где-то слышал это имя совсем недавно. Но не в связи с Мелоди…»
— Мисс Манс. — Хардинг прикоснулся к синему головному убору и повернулся к Джоэлу. — Спасибо, что сообщил о родителях, Джоэл. Необходимо обезопасить кампус. С этого момента никому из студентов не разрешается выходить по вечерам и уезжать на выходные. Я обратился за подкреплением и собираюсь превратить это место в нашу оперативную базу, передовую линию обороны!
Джоэл кивнул.
— Я подумал, что, если родители начнут забирать детей, это не самая лучшая идея. Куда бы они ни направились, престу… тот человек может последовать за ними.
— Согласен, — отозвался Хардинг.
Прищурившись, Мелоди уставилась на Джоэла.
— Кстати, боец, — обратился Хардинг к Джоэлу, — не встречалась ли тебе похожая женщина: блондинка, рост пять футов семь дюймов, волосы убраны в узел, примерно тридцать пять лет, одета в синее платье? У нее резкие черты и вытянутое лицо.
— Я ее видел. Это мать одного из студентов-рифматистов.
Хардинг фыркнул.
— Едва ли. Это Элизабет Уорнер — журналист.
— Женщина-журналист?
— А что в этом такого? — сердито спросила Мелоди.
— Ничего, — быстро ответил Джоэл. — Просто… никогда о таком не слышал.
— Времена меняются, — сказал Хардинг. — Женщины-рифматисты сражаются на поле боя, и, готов поспорить, придет тот день, когда и обычные женщины пополнят ряды солдат. Но женщина она или нет, журналисты — наши враги. Если пойти у них на поводу, весь остров погрузится в панику! Где ты ее видел, сынок?
