вырванных глаз, печенок и раздробленных черепов мой желудок едва не выбросил все, что выцыганил неприлично громким урчанием еще недавно.
Но Вархар на этом не остановился и, понизив голос, поведал, что может сотворить при помощи света:
– Направить, сгустить, спалить дотла, рассеять, погасить. Это все семечки, раз плюнуть, – небрежно бросил он. – И – главное! – подмигнул мне и оскалился в сторону Драгара. – Все, что знает свет, знаю и я!
И только подумалось, что бахвальство проректора достигло-таки апогея, он сел на любимого конька.
О том, что Вархар может и стоя, и сидя, и держа партнершу на весу, и даже вверх ногами, я наслушалась по самое «не хочу».
Что поразительно, Драгара это не смущало ни грамма, скорее уж злило. Он то и дело вставлял монологи о собственных подвигах с «сокурсницами- девственницами» и «похотливыми преподшами».
Ближе к корпусу меня снова подташнивало, и складывалось впечатление, что сильно пересмотрела жесткого порно.
Не могу передать того вселенского счастья, которое испытала, когда проректор, ласково погладив по талии, пообещал:
– Еще увидимся, – и заскочил в свою приемную.
– Ольга Искандеровна! – окликнул меня в спину Драгар.
Вот черт! А я ведь уже почти скрылась за кафедральной дверью! Еще какая-то доля секунды… мгновение…
С трудом сдержав ругательства, я опасливо обернулась к помощнику, ожидая второй порции рассказов о воинственном скандре. Все то же самое, только про Драгара. Резко захотелось провалиться под землю. Слава богу, у помощника были гораздо менее жестокие намерения:
– Может, проводить вас до лекционной? – спросил он с надеждой.
– Не-ет! – отмахнулась я и, почти без усилий, мгновенно нашла, чем бы занять фонтанирующего энергией Драгара. – Ты мне нужен для других срочных дел, – произнесла доверительно. Помощник с готовностью закивал.
– Проследи за наказанием. Напомни преподавателям об отчетах. Выясни, как оформляется аспирант.
– Все сделаю! – воскликнул Драгар и метнулся вниз по лестнице.
Фуф. Пронесло. Если бы моя нервная система была человеком, сейчас она рыдала бы от счастья. Я потянулась к ручке кафедральной двери, но розовые плиты под ногами резко прогрелись. До этого момента они казались едва теплыми, а теперь хотелось прыгать по булыжникам, как по раскаленной гальке на пляже.
Я поспешно метнулась к лестнице – инфополе подсказало, что холодной оставалась только она.
Толпы студентов и преподов торопливо пристраивались рядом. Они явно тоже спешили на занятия, но один шаг по обжигающим плитам напрочь отбивал желание прорываться к аудиториям.
Мы растерянно переглядывались, не зная, что предпринять.
Кхр-р… Взгр-р… Кхр-р…
Камни затрещали и начали выпрыгивать из половых плит, как лягушки из болота. Один за другим. Сразу выяснилось, что пол выложен несколькими слоями булыжников. Иначе можно было бы уже легко, без лестницы и лифта, в один шаг спуститься на нижний этаж.
Камни полетели в мою сторону. Тут бы взбежать наверх, но на лестнице уже сгрудилась внушительная толпа. Вниз я могла спускаться сколько душе угодно, а вот наверх не прорвался бы, наверное, даже воинственный скандр.
Оставалось лишь пригибаться и молиться, чтобы очередной булыжник, весело рассекая воздух, не грохнулся на голову.
Даже не поняла – испугалась я или растерялась. Или все вместе. Сердце подпрыгнуло к горлу, дыхание перехватило, холодок прошелся вдоль позвоночника.
Камни летали все ниже и ниже, наверное – к дождю.
Первый, второй, третий…
Два булыжника пронеслись над головой и рухнули на трех истлов, сзади и слева. Те многоэтажно зарычали и дружно перекинули камни через перила на нижний лестничный проем. Оттуда пробасили двое мрагулов – не хуже и не тише.
Следующий булыжник просвистел в миллиметрах от меня. Еще один – у самого лица.
Нечленораздельно высказались справа и сзади белокорый и чернокорый таллины. Витиевато громыхнул откуда-то слева леплер.
Булыжники полетели еще ниже. Я присела, пропуская очередной. Крики и ругань за спиной напомнили о российских фанатах на футболе.
Колени не выдержали, подогнулись, и я села на ступеньку.
Прямо в лицо полетел очередной камень. Деваться мне было решительно некуда. Сзади и по бокам сплошной стеной напирали студенты и лекторы. Даже Дюймовочка не смогла бы протиснуться внутрь толпы. Чего уж говорить о существах нормальных размеров.
Нижний слой половых плит перед лестницей раскалился добела.
Что ж. Получу сотрясение, возможно, начну видеть мир так же, как и Алиса. И будем мы лежать на соседних койках. Она – поминая недобрым словом зеленых великанов, а я – воинственных скандров.
Я зажмурилась и выдохнула…
