– Поди сюда, молодой человек. Вы там чая попили, как я сказала?
Рядом с бабушкиной кроватью стоял столик на колесиках с прозрачным верхом. Бабушка шепталась с внуком, а сама водила пальцем по стеклу.
– Да, попили, – Егор следил за невидимыми узорами, которые оставлял на стекле бабушкин палец. – Бабуля, мы случайно сломали подставку для чая. Но там… Ничего ценного в ней нет. Всего лишь подставка.
– Вот как? – Бабушка задумалась. – Н-да, твой дед Семен был большой хитрец, а я старалась лишнего не спрашивать. Чем могла, я тебе помогла. Наверное, это все. Дальше ты должен сам.
– Мама, ты о чем? – робко осведомился Сергей Молотков.
– Твой сын знает, о чем. Верно, Егорушка? – Бабушка заговорщицки пожала внуку ладонь.
У младшего Молоткова вдруг пропал дар речи. Ему показалось, что язык стал очень большим и закупорил горло. Егор, не отрываясь, следил за бабушкиной правой рукой. Ее указательный палец вроде бы бесцельно ползал по стеклянному столику. Но мальчик не мог припомнить, чтобы бабушка хоть что-то делала просто так. Она никогда не разгадывала бестолковые кроссворды, не отвлекалась на сериалы и не читала дамские журналы. Бабушка очень его любила, но всегда вела себя строго и серьезно. И сейчас… она пыталась сказать внуку жестами что-то важное. Наверное, то, что не имела права сказать словами.
– Мама, ты лучше поспи, отдохни, – еще сильнее забеспокоился отец Егора. – Дома у тебя мы приберемся, новый замок я сегодня вставлю, все будет хорошо…
Егор слышал папин голос словно через толстое одеяло. Он, не отрываясь, смотрел на бабушкин палец.
Палец рисовал невидимый узор.
– Оля, я тебя навещу, если разрешишь? – Гайкин нежно поцеловал бабушке руку. – Я хотел спросить, ты какую машину продала?
– Разве это была машина? – отмахнулась бабушка. – Стыд и срам, только гараж занимала. Но Семен же упрямый был, не разрешал никому трогать…
– Постой-постой, – дедушка Гайкин тяжело опустился на край кровати, словно его не держали ноги. – Семен сумел сохранить свою «Победу»? Ту самую?
– Да, ту самую, – проворчала бабушка. – Столько лет гараж занимала, он никогда на ней не ездил.
– Кому ты продала машину? – сиплым голосом спросил Гайкин.
– Я разве помню? – пожала плечами бабушка. – Купчая где-то дома в папке лежит. Да она же впустую в гараже десять лет простояла.
– Это неважно, – отмахнулся Гайкин. – Я бы очень хотел найти этого человека.
– Вот ты спросил, и я вспомнила, – оживилась бабушка. – Кажись, это был какой-то знакомец Семена. Он мне сам позвонил и представился, но я имя позабыла…
Егор смотрел на бабушкин палец. Бабушка что-то отвечала Гайкину, а сама рисовала окружности. Егор уже видел этот узор. Только прежде он появлялся кусками.
Фрагмент – на тряпке, которую они с Лерой нашли в подставке для чайника.
Другая часть – на амулете, подаренном Лерой.
И еще какая-то…
На все сто мальчик не был уверен. Но, кажется, два переплетенных полумесяца, соединенные циркулем, он тоже встречал. Давно, но встречал. И еще в подвале, когда с директором школы считали кафель, Егор сказал себе, что уже видел эти закорючки.
– Егор, что с тобой? Поехали, я отвезу тебя домой, – папа взял сына за плечо.
– Сергей, позвольте я помогу вам с ремонтом двери, – предложил дедушка Гайкин. – В одиночку менять замок не всегда удобно. А у меня есть некоторый опыт.
Бабушкин палец замедлился и остановился. Теперь Ольга Сергеевна дружески шепталась с Лерой. Но Молотков уже не нуждался в рисунках на стекле.
– Папа, я поеду с вами, – заявил Егор. – Я… мне нужно кое-что проверить.
Глава двенадцатая,
– Я тоже поеду с вами, – заявила Лера.
– Внученька, а с тебя сегодня не хватит приключений? – Дедушка поцеловал внучку в нос. Одну руку он держал постоянно за пазухой, не выпуская тяжелый кубик.
– Максим, лучше не оставляйте ее одну, – посоветовала бабушка.
– Ну тогда поехали, – засмеялся папа Егора. – Я смотрю, мы и так почти одна семья.
