– Действительно, имею намерения, преследую цель, – я подмигнула ей.
– Не томи, – взмолилась она.
– Ох, Аллочка, я хочу неизведанного, манят меня дальние страны, удивительные приключения…
– Будут тебе приключения, на Лубянке, – пригрозила Аллочка.
– Вот для того, что бы они не были, хочу я, подруга моя единственная, выйти замуж за представителя враждебного нам лагеря.
– Я же говорю, лагеря пошли… – округлила глаза Аллочка, не ожидавшая от меня такой прыти.
– Аллочка, я девушка материальная, – повела плечами я, рассматривая свое отражение в зеркале. – Но и мне не чуждо ничто человеческое. Ну, влюбилась.
– Радость моя, ты не знаешь, что такое любовь! Когда любят, уж ни о чем таком не думают, только о предмете страсти. А у тебя холодный расчет, – твердо сказала Аллочка, не представлявшая другой причины интереса к красивому французу.
– Нет, Аллочка, с Анри мне очень хорошо. Сердце так сладко замирает, – мое отражение мне нравилось, и я улыбнулась ему. – От любви сердце сладко замирает?
Вот, видишь.
– Оно у тебя сладко замирает при виде красна личика. А, еще пуще, при подсчете, хоть бы и в уме, Анриевых денежек, – не сдавалась Аллочка.
– Что ты! Я совершенно бескорыстно…- сказав эту ложь, я засмеялась вслед за Аллочкой, погрозившей мне пальцем.
– Парня не искалечь. Бессеребренница.
Анри заехал за мной, и я, благословленная своей подругой, отправилась навстречу своему еще туманному будущему.
'Националь'. Лестница по-царски укрытая ковром. Сколько помнишь ты ножек легкомысленных дев, взлетавших по тебе?
Вооруженная знаниями, почерпнутыми из разговорника, я довольно шустро справилась с меню. Анри поменялся со мной ролями, в то время как я пробовала закуски, он сидел напротив, расплавляя глазами расстегнутые пуговки лифа моего костюма.
– Delicious! – похвалила я.
– Ооо… – произнес он. Похоже, он не мог не только есть, но и говорить.
Я испугалась, что наш ужин может полететь к черту из-за его неспособности вести беседу, думать головой или хотя бы составить мне компанию по уничтожению произведений кулинарного искусства, появляющихся на нашем столике, как по мановению волшебной салфетки фокусника-официанта.
Переборщила… С пуговками явно переборщила!
Наконец Анри сообразил, что нехорошо оставлять даму ужинать в относительном одиночестве. Мне стало легче, когда он с юмором начал вспоминать перипетии нашей первой встречи.
Отлично, у нас уже есть общие воспоминания!
Он довольно точно охарактеризовал Аллочку, выразил благодарность Мишелю за то, что тот не стал соперничать с ним, хотя, возвращаясь после наших проводов по ночной Москве, все-таки упрекнул Анри в том, что он отбил у него самую интересную женщину, встретившуюся ему за время трехгодичного пребывания в России.
Прежнего дискомфорта от словарного голода я не ощущала и получала огромное удовольствие от великолепной кухни, тихо звучавшей музыки и общества мужчины, в которого была влюблена. Все складывалось как нельзя лучше и в полном соответствии моим планам, в коих особым пунктом стояло окончание вечера, и самое убийственное оружие, предназначавшееся для Анри, было спрятано в складках моего коварного костюма.
На предложение кудесника-официанта закончить ужин десертом, я скромно сказала Анри что, кофе и пирожные я хотела бы отведать в Венской кофейне Центра международной торговли.
Опустив глазки, из-под ресниц смотрю на Анри. Бедняга выглядит так, как будто пропустил удар в подвздошную область. Эге, дружочек, похоже, я опередила тебя.
Его заранее отрепетированная речь осталась невостребованной. Умею же я облегчить жизнь мужчине, не женщина, а сказка.
Официант, поняв происходящее, сохраняя профессионально безучастное лицо, слегка подмигнул мне (или мне показалось?) словно одобряя 'во дает, девка!', и мгновенно принес счет. Боясь, что я вдруг передумаю, Анри подхватил меня под руку и потащил к выходу, где стояло такси. Если бы не правила приличия, он, наверное, понес бы меня на руках, чтобы приблизить желанный момент.
Всю дорогу он держал мои руки в своих, я ощущала их дрожь, голос его приобретал умоляющие нотки, и его волнение передалось мне. Не смотря на решимость закончить вечер в постели Анри, я чувствовала себя совратительницей несовершеннолетнего, потому, что против женщины, поставившей цель и стремящейся ее достигнуть, любой мужчина будет ребенком.
Желая и далее оставаться мечтою всех мужчин мира, я невинно попросила его сделать заказ в номер, который по моим словам мне очень хотелось посмотреть, ведь советская девушка никогда не бывала в номерах таких роскошных отелей.
Номер, состоящий из двух просторных комнат, с окнами, выходящими на старый московский район Красная Пресня, понравился мне. Фигурка греческого бога торговли Гермеса подсвечивалась разноцветными огнями, создавая настроение праздника.
Будет и на твоей улице праздник, Анри – мысленно пообещала я.
И пока девушка-мечта восторгалась видами из окна и разглядывала предметы интерьера, Анри сделал заказ в Венской кофейне.
Возникла неловкая пауза. Я теребила кисти гобелена украшавшего стену гостиной.
Анри подошел ко мне. Стоя к нему спиной я чувствовала мурашки, пробегающие по позвоночнику и поднимающие пушок на моих предплечьях. Я обняла свои плечи руками, словно озябла.
Он положил свои руки на мои.
Уткнулся подбородком в мою ключицу.
Зарылся лицом в мои волосы.
Губами нашел мочку моего уха.
Что он прошептал, я не поняла. Но зато мне стало окончательно ясно, что возбуждение, заплеснувшее горячей волной, достигло пределов моих возможностей и я начинаю терять контроль над ситуацией. Мысли, мелькавшие в мозгу надоедливыми мошками, я не успевала прочитывать и, в конечном счете, отмахнулась от них. Черт с ним, с контролем, будем получать удовольствие!
Отстранившись от Анри, я повернулась к нему лицом. Влажные губы коснулись моих век, словно прося: не смотри, я стесняюсь. Губы его, пропорхнув по щеке, нашли мои губы, только руки Анри оставались бесприютными, исследуя линию моих бедер, пуговицу на поясе моей юбки, крючочки моего бюстгальтера через материю костюма.
Переливы звонка прервали наши опыты. Какого черта! Кто-то умышленно вырывает Анри из моих объятий.
Доставлен заказ. Какой заказ? Ах, да. Спасибо. Приятного аппетита. Еще раз спасибо. Администрация благодарит Вас… Миллион спасибо. Хлопнула дверь.
Опять все придется начинать сначала…
Ого, не ожидала от Анри такой прыти! Меня вихрем сорвало с места, только успела почувствовать, как пол ушел из-под ног, и взлетели вверх мои белые лодочки.
Телепортация. Это когда мгновенно перемещаешься из одного места в другое.
Непреодолимою силою (читай – желанием) Анри, я была телепортирована в спальню.
За время его общения со служащим 'рум – сервиса' я успела немного остыть и смогла разглядеть в полумраке спальни ведерко с шампанским. Возлюбленный, оказывается, подготовился! Он, наконец-то, ближе познакомился с пуговками моего костюма, и они, как старые знакомые, не оказали ему сопротивления. Никогда еще меня не раздевали с такой скоростью. Более всего я волновалась за сохранность моих чулок цвета загара на широкой кружевной резинке, купленные мною на чеки в 'Березке' по сумасшедшей двойной цене. Затраты себя оправдали. Срывая лепестки моей одежды, Анри был поражен, открывшимися ему прелестями, и в итоге я оказалась раздетой донага, за исключением чулок.
