вместо носа нарост, похожий на обрубленный хобот, бровей нет, вместо рта – зубастая щель под «носом» без намека на губы.
По бокам морды бугрились мышцами кошмарные руки, перевитые толстыми венами. И – всё. Башка, путешествующая на руках, из пасти которой свешивается вниз окровавленная рука киба-часового, которого я завалил в коридоре. Остальное тело чудовища, возможно, болталось где-то позади монстра, но для того, чтобы шустро двигаться вперед, ему явно хватало рук.
Некогда я слышал легенду о «головоруке», биологической машине убийства, обитающей где-то в подземельях ЧАЭС. Типа, если встретил эту тварь, считай, это последнее, что ты видел в жизни. Мол, от нее еще никто не уходил. Но, с другой стороны, кто-то же должен был от нее уйти, чтоб рассказать о ее существовании?
Кстати, удивительно, как это чудовище, отдаленно похожее на человека, протиснулось в коридор, явно узкий для него. Тем не менее протиснулось и сейчас явно готовилось разнообразить свой скудный рацион. Причем, судя по тому, как оно рванулось к нам, трупы кибов его уже не интересовали. Невкусные они, наверно. Конечно, на безрыбье и киб обед, но, понятное дело, свежие сталкеры – это совсем другое…
Стрелять мои товарищи начали одновременно, я тоже к ним присоединился через мгновение, подхватив с пола чей-то «Вал», лишенный ремня.
Но толку от этой стрельбы было немного.
Головорук наклонил башку, сберегая глаза и принимая лбом свинцовый ливень. Понятное дело, для него такой опыт, видимо, не первый, с таким-то лобешником, на котором крупной, неровной сеткой бугрились страшные шрамы. Толстенная лобная кость, помноженная на ускоренную регенерацию, на выходе дает страшную машину для убийства, явно искусственно созданную в какой-нибудь из секретных военных лабораторий, которых в Зоне не меньше, чем кротовьих нор. И сейчас этот гигант просто ждал, когда у нас опустеют магазины, чтобы броситься вперед и без проблем набить себе брюхо свежим человеческим мясом.
Поэтому я не стал дожидаться, пока кончатся патроны, бросил автомат (эх, жаль, что у него ремня не было, но мне сейчас нужны были свободные руки) и ринулся к большому столу, на котором были разложены два разобранных автомата и десятка два гранат без запалов, среди которых затесался совершенно неопасный с виду картонный цилиндр – советская ручная дымовая граната РДГ-2Ч, предназначенная для имитации возгорания боевой техники, либо для создания дымовой завесы при отступлении. Как раз то, что нам сейчас было просто необходимо.
На обоих концах цилиндра болтались белые тряпочки, которые я немедленно повыдергал. На конце одной из них осталась висеть круглая терка, которой я и чиркнул по запалу-спичке, торчащей из гранаты.
Запал немедленно воспламенился, зашипел, словно рассерженная змея. Ну, я и швырнул цилиндр прямо между стрелками и гигантским монстром, кожа на голове которого уже успела покрыться свежими шрамами… зарастающими прямо на глазах.
Между тем РДГ зашипела еще сильнее, и из обоих ее концов повалил густой черный дым.
– Бежим! – заорал я дурным голосом, стараясь перекрыть долбежку очередей. – За мной!! Быстрее!!!
Орал я так зычно, с чувством еще и потому, что буквально через пару секунд после моего броска лобастый монстр уже скрылся в клубах смоляного дыма, откуда немедленно раздался его недовольный рев. Понятное дело – стоишь себе, никого не трогаешь, ждешь, когда можно будет без помех пообедать, и вдруг обед исчезает на глазах, причем в буквальном смысле этого слова. Обидно.
Я же продолжал орать, несясь к противоположному выходу из помещения, чисто чтоб сориентировать товарищей, которые могли вполне потеряться в черном дыме, практически мгновенно заполнившем помещение.
– За мной, мля! На голос, мать вашу!!!
Только вот так можно привести в чувство бойца, который только что стрелял по врагу, отдавая себя процессу, – и вдруг ситуация резко поменялась, стрелять некуда и что делать, непонятно. А когда тебе из темноты отдают команду простым и понятным русским языком, для доходчивости приправленным крепким словечком, – доходит. Проверено. Без словечек, кстати, доходит хуже. В боевой обстановке точно. Тоже проверено и не раз. Хоть прям садись и пиши книгу о пользе инвективной лексики в боевых условиях…
Но, понятное дело, сейчас было не до писанины. Трое сталкеров вынырнули из дыма, а за их спинами недоуменный рев монстра уже превратился в яростный вой хищника, упустившего добычу.
Больше от меня ора не требовалось. Теперь мы все бежали вперед, в темноту, слабо рассеиваемую тусклыми потолочными лампами, а позади нас ревело чудовище, яростные вопли которого становились тише с каждым поворотом коридора.
Наконец мы остановились, тяжело переводя дух. Тащить на себе килограммов двадцать амуниции и при этом нестись со спринтерской скоростью – занятие не из легких. Тяжелее всего пришлось Дальнобойщику, несшему на себе два огнестрела. Мне – проще. Два ножа всяко легче автомата, который я в суматохе так и не успел подобрать.
– Вроде оторвались, – прохрипел Призрак.
– Типа того, – сказал я, дергая себя за вывихнутый палец. Послышался легкий хруст. Больно, блин! Но что делать. Распухнет сустав, конечно, и ныть будет где-то с неделю, но это терпимая боль, переживу. Сейчас о другом думать надо. Я щелкнул выключателем фрнаря – и присвистнул.
М-да, и оторвались, и остановились мы вовремя.
Прямо перед нами был провал в полу. Реальная пропасть, смахивающая на прямой путь в ад. Еще с десяток шагов, и все мы летели бы вниз, навстречу
