Мартин появился словно из ниоткуда, возникнув за спиной Карла.
— Крайз, вам нечем заняться, кроме как флиртовать с моей женой? Или вы соскучились по северным пейзажам? — вкрадчиво спросил он.
— Босс! Я не… — Менталист ощутимо побледнел. — Как вы умудряетесь это делать?!
— Оттачивайте свои способности, Крайз, а не шатайтесь по коридорам, и, может быть, тоже на что-нибудь будете годны. Свободны.
Заметив довольный блеск в глазах мужа, я ткнула его локтем в бок.
— Ты ужасен. Зачем так измываться над своими подчиненными? И что ты тут делаешь?
— Провожаю тебя до полигона. И отмечаю всех, кто плотоядно на тебя посмотрел. — Мартин поправил мою крутку и застегнул верхние пуговицы. Удовлетворенно кивнул. — Да и с Корбином не мешало бы поговорить. О технике безопасности.
Рихтер уже ждал меня на небольшой покрытой песком площадке, нетерпеливо вышагивая по ней. При виде хищно направляющегося к нему Мартина он застыл, а затем раскинул руки, рассчитывая на дружеские объятия. Мой муж красноречиво спрятал ладони в карманы и прохладно кивнул алхимику. Я скромненько уселась на скамеечку, не собираясь участвовать в этом цирке, и издалека помахала наставнику.
Разговаривали маги недолго, но довольно напряженно. Рихтер то и дело нервно дергал головой, поглядывая то на меня, то на менталиста, а Мартин, напротив, точно в статую с пустым лицом превратился. Верный признак того, что был он чем-то изрядно увлечен, чтобы следить за мимикой.
— Он будто выпил у меня все счастье и радость, — пожаловался мне Рихтер, когда менталист ушел. — Как ты вообще выносишь Мартина? Не понимаю.
— Вы же вроде с ним дружили раньше, — заметила я.
— Да-а, дружили. Примерно как кобра дружит с мангустом, — проворчал маг. — И во что это ты вырядилась?
Я покрутилась, демонстрируя, как разлетается ткань вокруг моих ног.
— Это юбка-брюки. Прилично и удобно.
— А что, мне нравится. Тоже, что ль, такие себе приобрести?
— Мастер, вас же засмеют.
Рихтер искренне удивился.
— Да кто посмеет-то? Я же повелитель стихий. К тому же вещь и в самом деле практичная. В этих огромных штанинах не только симпатичные женские ножки можно прятать, но и гранаты, ножи… и прочее, — неожиданно скомканно закончил он. И тут же пояснил свою заминку: — Шефнер слезно умолял не наводить тебя на дурные мысли и не шутить неприлично. Так что будем невинно и мирно плести веночки… ну почти. Как ты отнесешься к небольшой разминочке? Кругов так двадцать-тридцать вокруг поля? Не очень? Ну тогда сразу приступим к настоящему волшебству.
Если честно, я не верила в то, что алхимик сможет меня хоть чему-нибудь научить. Где это видано, чтобы артефактор заклинания использовал? Силенки не те. Но Рихтер так убедительно рассуждал о моем возросшем магическом резерве, что я повелась. За что вскоре и поплатилась.
Пока Корбин объяснял, что к чему, все было прекрасно. О том, что существуют универсальные заклинания, доступные сильным магам независимо от их специализации, я уже знала от Мартина. Одним из заклинаний этого порядка он воспользовался, когда Шварц и алертиец решили украсть меня.
Владение такими заклинаниями требовало приличного резерва и запредельной точности и тонкости исполнения. К тому же большинство заклинаний было утеряно и забыто, а те, которые сохранились… скажем так, в классическом университетском образовании им по какой-то причине места не нашлось.
Корбина Рихтера учил его мастер, а того — свой, и так множество поколений, поэтому я становилась наследницей весьма древней, практически сакральной традиции.
— А мой муж знает те заклинания, которым ты собираешься меня учить? — полюбопытствовала я, разминая кисти.
— Знает, — коротко ответил алхимик, — даром что у него не было мастера, в отличие от меня. Он собирал информацию по крупицам то там, то тут.
— А если бы вы столкнулись в бою, кто бы победил?
Этот вопрос заставил его задуматься.
— С менталистами сложно сражаться, — наконец сказал Рихтер, — и почти невозможно победить. Но у их противников есть одно преимущество. Эффективность ментальных заклинаний зависит от умения мага оставаться хладнокровным. А я, как ты знаешь, неплохо умею раздражать людей. Так что в той единственной стычке, что у нас когда-то случилась, практически победил я.
— Практически?
— Ну да. Просто потом пришли другие маги и скрутили меня, — грустно вздохнул Рихтер. — Так что узнать, кто из нас раньше угробился бы, так и не удалось.
Больше отвлекаться мне алхимик не дал, заставив полностью сосредоточиться на запоминании последовательности действий. Вся магическая практика строилась на нескольких приемах — жеста, слова, воли и знака. Волей, то есть чистым, не выраженным вербально желанием, владели лучше всего менталисты, тогда как алхимики и артефакторы использовали чаще знаки. Целители и боевики обычно комбинировали слово и жесты. С них-то, с
