Кубин посмотрел на речной поворот, откуда вытекали табуны лошадей и хмыкнул:
– А ведь и лошадей поганых лишить доброе дело будет. Так, Макар Степанович?
Лисин кивнул:
– Давно пора члены поразмять. Токмо много их, поганых-то. Как сполнять дело будем?
– А может, просто обстрелять их, а обоз поджечь огненными стрелами и уйти?
Садов сплюнул и поправил налатник. Я вгляделся в поток, ну-ка, ну-ка…
– Матвей Власович, глянь-ка внимательней на охрану.
Кубин обежал глазами монгольский обоз и нахмурился:
– Охрана как охрана. Хорошая, нечего сказать.
– А вы, бояре, что скажете?
Но сотники пожали плечами. Только Лисин, внимательно осмотревший обоз, сказал:
– Тяжелой конницы нет. А более я ничего и не приметил.
Усмехнувшись, говорю озадаченным боярам:
– Охрана-то из данников состоит. Тут монголов-то нет. А если есть, то мало. Вон тот десяток, возможно.
Садов пожимает плечами:
– Не един ли крест для нас – кого на меч брать. Что ты задумал, княже?
А задумал я то, что всегда использовали степняки против сильного войска. Хитростью выманить охрану и внезапно ударить в тыл. И это должно сработать.
– Отходим, бояре.
Мы углубились в лес. Остановившись на маленькой поляне, я на снегу прочертил кривую линию.
– Вот это река. Как идет обоз, вы сами видели. В голове охрана, чуть менее десяти сотен. В середине растянулся обоз. За ними табуны и отары. Наверняка позади идет еще отряд, но, думаю, небольшой. А теперь моя мысль. Ты, Тимофей Дмитриевич, с полусотней в хвост обоза зайди. Макар Степанович, Иван Пантелеевич, обоз с головы обойдите. Встанете за той излучиной. Дозор поганых пропускайте. Потом пусть вперед выедет пять десятков, как бы нечаянно с обозом столкнулись. Пусть стрел покидают малость, и наутек. Думаю, степняков в погоню много сорвется. А вы за поворотом их и встретите. Ваша задача только отвлечь, оттянуть на себя охрану. Ударите и отходите, дальше заманивайте, но не увлекайтесь, нам силы еще потребуются. Обозов и табунов у Батыя много.
Я повернулся к Садову:
– Теперь ты, Тимофей Дмитрич, как обойдешь вон ту рощу, смотри, как начало боя увидишь, прямо в табуны вклинивайся, охрану бей стрелой и выдавливай стада в нашу сторону. Сколько сможем, столько и уведем. Охрана с той стороны вам мало чем помешает, только близко к ним не лезьте.
Сотники насупились.
– Ты, княже, нам как руки связываешь, от боя отваживаешь.
– Погодите, бояре, будет вам бой. Ведь не все может гладко получиться. Главное, обоз уничтожить и стада угнать, а саблей помахать всегда успеем. Теперь ты, Демьян.
Я повернулся к Горину:
– Ты со своими стрелками вместе со мной будешь. В обозе пусть твои молодцы наши особые стрелы возьмут и масло земляное. Бочонков десять, думаю, хватит.
Мы поднялись в седло и спустились с холма. Там, в перелеске, рядом с нашим обозом, стояла дружина, которая еще три часа назад направлялась к запасному лагерю. Дозоры, разосланные вперед и в стороны, обнаружили монгольский обоз, и просто пропустить его было нельзя.
Лисин, Бравый, Садов и князь Борис Велесов увели свои сотни. Подошли парни Горина с навьюченными на заводных коней связками обычных и зажигательных стрел и бочками с нефтью. Я поднял руку, привлекая внимание:
– Слушайте все! Пока охрана поганых не сорвется в погоню, сидим тихо, как мыши. Стреляем только по команде.
Я повернулся к Кубину:
– Пожелай нам удачи, Власович. Если что, уводи обоз к лагерю. Там встретимся.
– Да ну тебя к лешему. – И Кубин три раза плюнул через левое плечо.
– К черту, – поправил я и развернул коня в сторону реки. За мной пошли полторы сотни ратников.
От реки шел гам от тысяч лошадей, волов, тянущих тяжелые волокуши, смех и гортанные выкрики степняков. Слишком беспечно они себя ведут. Это хорошо…
В заросшей впадине, выходящей к реке, я разместил ударную полусотню. Вдоль берега, скрываясь за кустарником, рассредоточились лучшие стрелки Горинской сотни. Пригибаясь и осторожно выглядывая, проводили взглядами головной отряд охраны. Голова обоза уже отползла от нас почти на пятьдесят
