Удары, треск, жалобное ржание, звон железа, яростный рев…
Пеший монгол не ровня пешему русскому вою. Тут у стен гуляй-города наша сила. Перед ежами выросла груда вражьих и конских тел. Лошади бились в агонии, мешая накатывающим волнам степняков. Бояре с легкостью отбили и эту атаку. Степняки отхлынули, оставив у заграждений еще пару сотен убитых. Сразу ливнем посыпались стрелы.
Я скомандовал отход, и ратники, прикрываясь щитами, организованно отошли под защиту гуляй-города. С горечью увидел, как за бревенчатую стену оттаскивают убитых и раненых. А до этого стрелами даже не побило никого.
– Неплохо начали! – весело сказал Коловрат, стряхивая кровь с меча. – Десяток на несколько сотен поганых разменяли.
От его слов мне стало не по себе. Любой погибший воин мне как в сердце нож. Но я Евпатия не виню, он пробыл в этом времени достаточно, чтобы так оценивать потери. А я привыкать не хочу.
– Что-то решают, – проронил Кубин, глядя на противоположный холм.
– Ага, они так еще не получали. Четыре сотни положили, а результатов – ноль. Но что-нибудь надумают…
– Почему бы сейчас адскую машину не подорвать? – спросил Коловрат.
– Нельзя, – ответил я. – Надо ждать, когда подойдут полки и закроют выходы из поля. О, опять атакуют!
Монголы вновь ринулись в атаку клином, но у заграждения, заваленного трупами, спешились и, преодолев его, выстроили сплошную стену из щитов, чем сильно нас удивили. Быстро они учатся, но пока бестолково выходит. Степняки, как говорится, рождаются сразу с уздечкой в руках и спускаются с коня на землю только для продолжения рода. Они отличные всадники, но пеший степняк уступает привычному к пешему бою русскому ратнику. Бояре хмыкали, глядя на неровный ряд колыхающейся, как волна, щитовой стены. Степняки непрерывно приседали, и из-за щитов летели стрелы. Вдруг монголы, взревев, бросились вперед. Наши лучники заработали со скоростью пулемета, но волна атакующих захлестнула первую бревенчатую стену, и округа опять заполнилась звоном оружия.
– Запас! Давай запас! – орали стрелки обозникам.
Я стоял во второй линии щитов и своим луком поддерживал сражающихся бояр. Высунулся поганый – стрелой его…
Тулы быстро пустели, но тут же обозники доставляли полные. Рядом, у края бревенчатой стены, застыл обозный старшина, поглаживая ратовище копья.
– Егор, ты чего тут? А ну, к обозу…
Сквозь железный звон слышу спокойный голос Суромяка:
– Никуда не уйду. Я чту и помню отцов своих. – И обозник сунул копье через щель, наколов монгола у стены. – Вот так!
Степняки прикрываются щитами, и я оттягиваю тетиву до хруста в лопатках.
Дыннн! Стрела входит в деревяшку по самое оперение, а монгол валится назад с пришпиленным к телу щитом. Врагов становится слишком много, и наша стрельба начинает походить на идиотскую компьютерную стрелялку, где враги-мишени начинают появляться с чудовищной скоростью. Похоже, Батый загнал на холм целый тумен.
Первая стена уже опрокинута, и поганые сплошным потоком текут на нас. Против каждого ратника не менее пятерых. Щиты сдвинуты, бой идет через ряд. Коловрат в первых рядах. Вокруг него, как мошка, вьются монголы, а он крутит огромным мечом, как косой косит, создавая пространство наполненное обрубками и кровью. Но поганые все равно лезут – каждому хочется победить такого батыра. Сражающаяся масса людей уплотняется. Ратников начинают теснить ко второй стене. А следом идут свежие степные тысячи.
Я протиснулся ко второму ряду щитов, где застыли в готовности расчеты орудий. Пушки заряжены, запальные шипы накалены, но стрелять нельзя – много наших могут попасть под свою же картечь. Услышат ли?
– Отхо-о-од! Прикрыть орудия!
Услышали! Сражающиеся бояре начинают оттягиваться ко второму ряду щитов, выстраиваясь по их краям клином. Наконец наших ратников в секторах стрельбы орудий не осталось. Одни поганые, и их стало еще больше…
– Господи помилуй, – пробормотал я и рявкнул, – пали!
Одновременно откинулись орудийные порты, раскаленные шипы коснулись запального пороха, и пушки, отпрыгнув на полсажени, изрыгнули ярость картечи по врагу. По ушам хлопнуло грохотом залпа, на время выключая слух, все пространство между первым и вторым рядом щитов заволокло дымом. Расчеты яростно заработали банниками, вычищая стволы от тлеющих остатков. Сейчас необходимо прикрыть работу расчетов и заодно восстановить внешнюю стену гуляй-города.
– Ва-а-л!
Ратники в мгновение перестроились в несколько рядов, закрывшись чешуей щитов.
– Вперед!
– И – раз! – слитно двинулись вперед ряды. – И – раз!
В редеющем дыму проступали силуэты оглушенных и раненых степняков. Их сразу добивали. Картечь прорубила широкие просеки во вражьих толпах.
