– Да-да, конечно.
Матвей Власович взял короб с водой и начал лить тонкой струйкой. Наскоро умывшись, растерся куском ткани и начал облачаться в древние наряды. Надел штаны из тонкого и мягкого войлока с кожаными вставками, рубаху с широким воротом и просторными рукавами. Сапоги оказались чуть великоваты, не смотря на мой сорок третий размер. Проблему решил просто – оторвал немного ткани и, под одобрительный хмык старика, намотал, как портянки. А что, хоть и чересчур мягкая подошва, но удобно. Кубин предложил широкий парчовый кушак. Однако я сначала нацепил бронежилет. Будет вместо поддоспешника. В завершение надел еще одну рубаху, а затем настал черед кушака.
Жаль, зеркала нет. Полюбоваться бы, может, я по-идиотски выгляжу, однако Кубин только языком цокал. Что ж, доверимся вкусу аборигена. В завершение опоясался ремнем и нацепил трофейную же саблю.
Хорошо, когда есть кому управиться, собрать все вещи. Я представляю, как седлать лошадей, однако разница есть – представлять и уметь. Парни споро собрали все вещи, оседлали лошадей, двух запрягли в телеги. Свой ранец я сунул в переметную суму, карабин замотал тканью, но так, чтобы быстро расчехлиться. Пистолет пристроил в налучье, пусть тоже будет рядом.
Коня мне подвел Демьян и помог накинуть сумы на заводного.
Эх, только бы не опозориться перед аборигенами. Тут все великолепные наездники, а я так, даже дилетантом не назовешь. Однако, на удивление, сел на коня без проблем. Он даже слушался меня! Странно, даже появилось такое ощущение, что в прошлой жизни я был кавалеристом. Это как умение ездить на велосипеде – раз научился, то на всю жизнь.
Кубин отправил пару парней вперед дозором. Остальные двинулись следом, за ними телеги, последние мы.
Матвей Власович какое-то время наблюдал за мной.
– А ты, Володя, раньше на лошадях не ездил, хоть и держишься хорошо.
– Это ты, Власыч, верно заметил. Мы больше на машинах ездим и только иногда пешком.
– На машинах… – пробормотал Кубин и усмехнулся. – Прогресс посадил человека на колеса, и он это оценил. Наверное, и оружие самое совершенное?
– Есть такое. Одним зарядом город уничтожить можно.
– Нет, не надо больше, – вдруг решительно сказал Матвей Власович. – О будущем расскажешь моему другу, и я тогда послушаю, так будет лучше.
– А почему только двоим? Вас ведь трое было.
– Евпатин в Рязани сейчас, – сказал Кубин. – У князя рязанского Юрия Ингваревича сотником. Боярином знатным стал. Кстати! Догадайся, как его там называют?
Тоже мне бином Ньютона. Только услышав фамилию, сразу выстроилась цепочка – рязанский сотник – Евпатин – Евпатий.
– Вижу, догадался.
– Евпатий Коловрат. Но почему? Это же выдуманный и сборный персонаж.
– Я знаю, – кивнул Матвей Власович, – но теперь он настоящий, а не выдуманный. А почему? Так мы его по фамилии называли. Вот и приклеилось. А Коловратом нарекли после того, как он, защищаясь, кол с ограды выдернул, причем самый большой. Бояре смеялись потом: «Поменьше выбрать не мог?» А он злится, не нравится ему, как его называют. Историю он плохо знает. Я ему объяснил, кто такой Коловрат. Но он все равно ворчал, постепенно привык.
– А я думал, что Коловрат – от слова «коло», то есть вечный круговорот, символ колеса. Есть еще знак, типа свастики.
Кубин пожал плечами:
– Ну, так народ называл.
Еле заметная тропа пошла под уклон. Сосновый бор постепенно сменился смешанным лесом с густым подлеском. Тропа вывела на полянку, с края которой стоял кряжистый дуб. Сразу появился вопрос:
– Кстати, знаете, как я, да и вы, попали сюда?
– Как так? – заинтересовался Дед Матвей. – Ты знаешь, как сюда попал? И как?
Интересно, они что, не додумались о месте переноса? Странно. Можно было сопоставить факты и вычислить место. Правда, я их истории пока не слышал, так что рано судить.
– Понимаешь, Власыч, – начал рассказывать я, – один раз я в этом времени уже был…
Телеги плелись впереди, на нас никто не смотрел, и я достал сигарету. Когда еще покурить придется? При аборигенах дымить больше не стоит. Предложил Кубину. Тот благодарно кивнул и тоже прикурил. Я затянулся, пустил дым в сторону и продолжил:
– В первый раз, попав сюда, испугался сильно. Представь, я оказываюсь на месте поселка, которого нет, а на месте фермы из моего будущего – пашня. На ней пашет мужик в простой одежде. Подхожу, хочу спросить, где я оказался, а он меня не слышит. Мало того, я хватаю его за плечо, а моя рука сквозь тело проходит. Думал, с ума сошел. Потом решил, что я умер и привидением стал.
Кубин сразу перекрестился:
