– Ну, хотя бы родственники.
– Нет у нас никаких родственников… Один вот Ингусик был!..
– А выходил отец в этой шинели куда-нибудь?
– Только один раз. В бильярдную… – и опять, опять про своего Ингусика.
Юрий слушать не стал – вышел из квартиры. Ему все уже было ясно.
Все было обставлено до гениальности просто. Некто (а уж Юрий-то не сомневался – кто) пробрался в эту самую бильярдную и сделал свое дело – посыпал шинель вошебойным веществом. С этого момента старший майор был обречен. Васильцев даже начал проникаться некоторым уважением к изобретательности этого сына палача.
Но вот что было странно: тот всерьез ступил на путь войны не с простыми преступниками, а с преступниками от власти, то есть с самой
Теперь даже он, Юрий, не понимал истинных целей его действий, и тем труднее было представить, чего от него нынче можно ожидать.
Глава 9
Сов. секретно (Продолжение)
Старик Вяземский, вернувшись с балета «Красный мак» с несравненной Екатериной Гельцер в главной роли, уселся писать аналитическую записку:
Народному комиссару НКВД СССР
…а также подвергнув анализу все случаи смерти крупных работников НКВД за минувший год, я пришел к неожиданному выводу…
Писать было лень: перед глазами все еще танцевала китаяночка Тао Хоа в исполнении бесподобной Екатерины Васильевны. Отложив ручку, Вяземский задумался.
А ведь мог бы при желании и в больших чинах нынче ходить, уж никак не ниже какого-нибудь старшего майора, а то и комиссара. При его-то нужности ведомству, в котором служил все тем же аналитиком еще со времен Феликса Эдмундовича! А до того – тем же аналитиком – в царской охранке, в самом Третьем отделении собственной Его Императорского Величества канцелярии.
Но и при Советах никто этого ему не ставил в вину, потому что без хорошего аналитика любое подобное ведомство слепо и глухо.
Да и чины-то предлагали, очень даже предлагали. Но он упорно отказывался. Вон сколько их, всяких чинов, перестреляли и при Менжинском, и при Ягоде, и при Ежове, и при нынешнем мегреле, а он, Вяземский, жив-здоров, несмотря на свои восемьдесят, да еще с каким изрядным хвостищем!
Правда, сегодня слегка позавидовал, когда один старший майор, всех растолкав, прошагал с букетиком в грим-уборную к Екатерине Васильевне и оставался там, сукин сын, довольно долго. А ведь он, Вяземский, при желании мог бы уже и ромбы комиссара 3-го ранга в петлицах иметь, а то, глядишь, и 2-го, – ну-ка, обойди его тогда какой-то майоришка, пускай даже старший!
Но это было так, минутное. Да и не тот возраст уже! О здоровье больше думать надо.
Вот опять засосало. Он знал – это диабет начинающийся, надо съесть что-нибудь сладкое, да только, вот беда, вовремя не позаботился, теперь в доме ничего такого нет…
«Ан есть!» – вспомнил он. Сегодня в театральном буфете какой-то юный хлыщ угостил пирожным, а он тогда сладкого не хотел, завернул пирожное, положил в карман. Вот оно! Сейчас-то и пригодится.
Старик Вяземский откусил от пирожного небольшой кусочек (больше было нельзя), остальное спрятал до другого раза и принялся за дело, уже не отвлекаясь. Ему даже не надо было заглядывать в соответствующие справки – все подробности держал в памяти. Несмотря на возраст, память его никогда еще не подводила.
Итак:
Тем или иным путем ушли из жизни все, кто хоть в какой-то мере занимался делом т. н. Тайного Суда, притом причины этих смертей совершенно различны и выглядят случайными. Так:
– капитан госбезопасности Сабонеев – застрелился якобы из-за несчастной любви;
– комиссар 3-го ранга Палисадников внезапно ослеп. С горя в тот же день застрелился;
– майор Похмельных – убит сосулькой, упавшей с крыши;
– старший майор Недопашный – растерзан собственным взбесившимся псом;
– лейтенант Ройзман – отравился грибами;
– лейтенант Пуринш – убит электрическим током при вкручивании электролампочки;
– майор Гомельский – погиб при пожаре своей дачи;
– старший лейтенант Грамматикопполо – скончался от укуса самки скорпиона во время командировки в Туркмению;
