вдоль стены низкие шкафы со всяким барахлом, в углу – мультибот на зарядке. По сравнению с Городом, наверное, ничего особенного, но для тех, кто из леса…
Услышав, что любая свободная ракушка – его, Ерик впервые проявил интерес к происходящему.
– А какие свободные?
– Те, где имени нет, – Ким постучал по маленькому окошку под ракушкой, куда помещалась карточка. – Ну или где шторка не заперта.
– О! – Дикарь подержался за ступеньку лестницы, а потом с невероятной быстротой вскарабкался по плавной дуге до третьего яруса. – А где твоя?
– Вон та, ниже, – с неохотой показал Ким. – Но я там ненадолго.
– Почему? – Дикарь забрался в пустующую ракушку и с удовольствием играл со шторкой: тянул её вниз, закрывая полки и шкафчики над спальным местом, а потом давал с треском отскочить обратно.
– Мне семнадцать уже исполнилось. Пора в Город.
– А ты не хочешь?
– Хочу, но… – Ким замялся. – Долго объяснять, ты не поймёшь.
Дикарь скривился:
– Куда уж. Я когда куда-то захочу – тогда мне и пора.
– Что-то непохоже, чтобы ты сюда очень хотел, – заметил Ким и тотчас пожалел: дикарь молниеносно слетел по лестнице и воинственно заиграл челюстями. Ну точно же агр, и куда смотрят главные?
В спортзале Ерик снова сменил гнев на милость, попробовал все снаряды, распрыгался на батуте, покачался на подвесах канатной дороги и несколько секунд сражался с беговой лентой в самом тяжёлом режиме. Ким еле стащил его со скалодрома и повёл в Общую.
– Здесь отдыхаем. Или тренируемся, кому что нужно, но терминал обычно перегружен. Это тоже общее, – Ким вытащил из ячейки стеллажа свой вчерашний пластфон и с облегчением резюмировал: – Можешь взять любой и заняться чем хочешь.
Оставив подопечного, Ким плюхнулся на мягкий треугольник, закрылся экраном и поздравил себя с тем, что его миссия на ближайшее время выполнена.
Дикарь всё так же стоял столбом перед стеллажом, занимавшим половину стены, и тупо разглядывал содержимое ячеек – пластфоны, модули памяти, окулусы, наушники, перчатки. Ким запустил интерактивный учебник и постарался сосредоточиться, но закаменевший Ерик действовал ему на нервы. Ну что он там встал, как мультибот?
И тут Кима осенило.
– Эй… – нерешительно позвал он. – Ты когда-нибудь этим пользовался?
Ерик пожал плечами – мол, не больно-то и хотелось. Ким мысленно завыл. Плакали его занятия на сегодня, плакала химия, плакала последняя надежда. Какую-то секунду он каждой своей клеточкой ненавидел дикаря. Потом поглядел, как бедняга неумело растягивает напульсное крепление, и смирился.
– Ладно, смотри, – он вскочил с мешка, подошёл к Ерику и представил, что говорит с несмышлёным трёхлеткой. – Значит, вот этот гибкий пьезопроекционный экран…
Удивительное дело, но через полчаса дикарь уже казался Киму почти нормальным человеком. Оказалось, что Ерик всё-таки имел представление о высоких технологиях, только очень доисторическое.
– Когда приезжали ваши, я же прятался, – объяснял он, приладив пластфон к предплечью и перелистывая иллюстрации к новости «Кумир тысяч Тори Лексус – шоумэн года». – А у наших не такие. Старые и поломанные все.
– А зачем ты прятался? Да ещё так долго?
– Как зачем? – Дикарь уставился на него, как на дурака. – Чтобы не забрали, конечно.
– Разве там лучше? – Ким искренне поразился. – Ничего же нет! Ни роботов, ни сети, ни еды…
Ерик фыркнул.
– Сети! – передразнил он. – Там дядья мои есть, понял? Дед. Один дед стоит всех ваших роботов, вместе взятых. А сетями мы рыбу ловим, понял?
– Но это же нереально! Как вы там выжили, в подвижном климате?
– В подпол лазили, – пробормотал дикарь, уставившись на экран, где запустилось видео с Тори в блестящем зелёном трико и плаще из пупырчатого полиэтилена.
Ким вскинул брови. Об Открытой земле рассказывали бойцы «звёздочек», и он всегда старался не пропустить ни словечка. Открытая земля – это всё то, что не Город и не Коллектор. Это дикость, хаос. Причина, по которой Город и Коллектор вообще существуют.
Когда у Кима еще была абсурдная идея фикс пробиться в анализаторы, он читал по истории цивилизации всё подряд. Закопался аж на сто лет назад,
