– Вон он, – радостно выкрикнул капитан, вбегая в помещение. – А мы вас уже похорони…
Он осекся, проследив за взглядом сталкера.
– Все мертвы, – глухо проговорил Спам. – Я не успел.
– Если прошло не очень много времени, то можно провести реанимационные мероприятия, – Шаров быстро защелкал по клавишам компьютера, и вскоре герметичное стекло чуть сдвинулось.
– У них отравление газом, – теперь в дело вступил Калинин. – Нужен артефакт «серп», чтобы возобновить сердечную деятельность. Я читал, так можно…
– Они мертвы, – Спам вновь ударил кулаком об пол.
– Вместо того, чтобы горевать, помог бы, – Шаров вытащил из камеры одного из учёных, пытаясь нащупать пульс. – А что за газ-то?
– Не знаю… – Калинин поглядел на монитор компьютера, пытаясь отыскать спасительную подсказку, и добавил таким же тоном, каким до этого говорил Спам:
– Я думаю, реанимационные мероприятия уже не нужны.
– Почему? – Шаров выглядел недоумевающим.
– Они принесли баллоны с газом с собой. Не знаю, что это за гадость, но… В общем, всё.
– Вот оно что… – Шаров сел на пол рядом со Спамом. – Вы правы, мы опоздали.
– А наемники ушли, – добавил сталкер, немного помолчав, и указал на шлюз. – Надо их догнать.
– Не стоит, – профессор поморщился. – Скоро закончится выброс, и от центра попрет всякая нечисть. Наемникам не уйти живыми. Давай-ка закроем шлюз, а то мало ли чего.
– Да, точно, – Спам вскочил и принялся помогать Шарову, который уже сдвигал тяжеленную дверь.
Со скрипом массивная створка встала на место, и щелкнул замок. Одновременно с этим из глубины тоннеля донесся истошный вопль…
Только теперь Калинин подивился, как изменился Спам за последние несколько часов. А ведь ему тридцать с копейками. Тридцать, но теперь сталкер словно бы постарел еще лет на тридцать. Особенно глаза. Они, и без того серые, потускнели, выгорели.
А над озером все еще гудели потоки ветра, метались листья и грохотал выброс, заглушая все прочие звуки – реквием по всем, кто не дождался его окончания.
– Что с Кривошеевым? – отрешенно спросил Спам, но ответил ему не Калинин, не Дугин, не Шаров.
– Ушел, – прозвучал над ухом голос Сени Барабаса. – Мы оба ушли.
Сталкер повернул голову вправо и вздрогнул. Он был теперь не в подземной лаборатории, а в каком-то грязном, с заплесневелыми стенами подвале.
– Как много было вопросов, верно? – усмехнулся Сеня, вдруг возникнув перед сталкером.
– Ты – не настоящий… Ты – иллюзия.
– Может, да, а может, и нет… Ты ведь хочешь у меня что-то спросить, да?
Спам отрицательно замотал головой. Она была тяжелая, наполненная ворохом мыслей и звенящей тысячью колоколов мигренью.
– Сдайся, сталкер, – голос Сени дрогнул, меняясь. – И я отвечу на все твои вопросы, – теперь это был голос Артиста. Тихий и спокойный голос человека, заменившего Саше Воронову отца.
– Ты не должен сопротивляться, – говорил Артист, но Спам зажмурился. Он не хотел видеть выстроенную мутантом иллюзию.
– Я не верю тебе! Ты – чудовище!
– А может, ты – чудовище? – рявкнул воскрешенный псиоником образ. – Быть может, я не твой учитель, но его образ я выдернул из твоей памяти. Это сложно объяснить, но память человека для таких, как я, – открытая книга. Я листаю воспоминания, где, – голос поменялся вновь, – мы вместе, любимый Сашенька… Помнишь, чей это голос? Помнишь Машу? А может, – снова смена голоса, – ты помнишь отца? Помнишь, как мы ездили в Сургут на соревнования? Ты ещё сломал ногу, а я нёс тебя в медпункт. Ты плакал, плакал…
– Пре-кра-ти-и-и!
– Сколько боли и обиды, сколько невыплеснутой ярости. У тебя в душе столько всего, сынок… Но я помогу тебе очиститься. Впусти меня в свой разум, позволь узнать то, что ты скрываешь от всех. А я отвечу на вопросы…
Спам рухнул на грязный бетонный пол, завопил, срывая голос:
– Я не хочу! Пожалуйста, перестань! Не надо! Я не хочу!..
– Я перестану, только когда ты откроешься… А ты откроешься. Обязательно. Рано или поздно. Ты ведь хочешь услышать ответы на свои вопросы?
– Нет! Не хочу!
– Не будь капризным ребёнком… – голос сменился, словно лопнула струна и ловкие пальцы музыканта перескочили на соседнюю. – Ты узнаёшь меня? Я – это ты. Удивлён? Всё потому, что, придя в Зону, ты убил в себе того Сашу Воронова, хилого и трусливого мальчика… Тот мальчик хотел услышать ответы
