– От объекта, – сообщил капитан Калинин, принесший нам разведданные, – идёт широкая просека. Разведка, как я понял, предполагала, что просека – дело рук сектантов…
– То есть сектанты её проложили?
– Просека появилась до появления Зоны, а позже не зарастала из-за аномалий, – пояснил Калинин, – так что даже не думайте подходить с той стороны. Лучше всего подобраться со стороны леса.
Монгол принял карту из рук капитана, долго рассматривал, потом ткнул в красную точку с надписью «Д.С.»:
– Это что такое?
– Детский садик. – Калинин покопался в папке с бумагами и выудил оттуда несколько фотографий, сделанных, по-видимому, до появления Зоны. – Садик был в стороне от посёлка, в лесочке, поэтому уцелел.
– Правда, когда образовалась Зона и первые зомби попёрли в посёлок Радостный, находившиеся там дети погибли вместе с воспитателями, – сообщил молчавший до этого Грызун.
Калинин кивнул:
– Да, страшные были события… Об этом, кстати, в книжке потом написали… Как там она? «Зона, как она есть» вроде.
Мы переглянулись. Книга, о которой говорил Калинин, с некоторых пор была самой читаемой и обсуждаемой в окрестностях Зоны. В ней некий писатель по фамилии Шаров рассказывал о том, как появилась Зона, как бежали люди из посёлка Радостного и как маленький посёлок Надеждинск стал форпостом защитников здешних земель, разросся до города. Противно было, что писатель Шаров не имел о Зоне совершенно никакого представления. Суть сталкерской жизни он видел в романтических приключениях, и благодаря этому горе-писаке, весьма убедительному, кстати, множество молодых парней и девушек кинулись в Зону на поиски лучшей жизни. Большинство из них, конечно же, погибли, но писатель Шаров сделал своё грязное дело, заработал деньги на проданных экземплярах книги и растворился, исчез.
– В общем, здание детского сада может использоваться сектантами в качестве опорного пункта. Меньше часа хода до базы, в глуши… Так что и его проверьте.
– Мы с этой стороны и зайдём, – кивнул Монгол. – По поводу территории складов есть точные данные – какие там постройки, укрытия и прочее?
– Не густо, – Калинин вновь покопался в папке с документами, извлёк очередную фотографию. На снимке с эмблемой социальной сети «Однокурсники» в правом нижнем углу был изображен мужик в рабочей одежде.
– Это взято из соцсетей. Снимок сделан до появления Зоны, и он единственный, на котором вы можете увидеть, что там было.
– Вот тут… – он ткнул пальцем за правое плечо сфотографированного мужика, – виден забор. Высота метра два с половиной, может, и меньше. Стандартные плиты. А здесь, – палец переместился влево, – можно увидеть два корпуса. Первый – одноэтажный, большой, скорее всего, там располагались складские помещения, разбитые на отдельные секции. Второй, тот, что ближе, – ангарного типа. Он виден на снимке плохо, но здание очень большое. Собственно, это всё, что я могу вам рассказать.
– Тоже мне, разведка, – презрительно фыркнул Фрегат, – две фотографии из «Однокурсников» и пара листков с предположениями: сектанты, возможно, там, они, возможно, едят людей.
Калинин ничего не ответил, лишь пожал плечами. А Инквизитор подвёл итог:
– Лучше, чем ничего.
К ночи снег прекратился, и когда мы выдвинулись с базы группировки «Пепел», небо было ясное, светила луна, и если запрокинуть голову, можно было считать звёзды до самого утра – так хорошо они были видны.
– Это к морозу, – шмыгая носом, прокомментировал Фрегат. – Сука, уже холодно…
Когда зарумянился рассвет, наткнулись на мутантов-мимикримов, голые тела которых были не приучены к морозу. Тощие, серые фигуры тряслись от холода. Измождённые существа метнулись к нам через глубокий снег, яростно рыча, но Хорёк ловко вскинул свой «Винторез» и одного за другим уложил всех троих. Лучший следопыт и снайпер зоны, как-никак.
– Зима всё-таки – хорошее время, – пояснил следопыт, вешая винтовку на плечо, – половина мутантов передохнет от мороза, вторую половину мы перещёлкаем. Они ведь на холоде медленными становятся, уязвимыми. В снегу увязают.
Фрегат, идущий рядом, хмыкнул:
– Мы тоже.
И Хорёк замолчал, поняв, что сталкер прав – люди в тёплой одежде, бредущие по снегу, – идеальные мишени, неповоротливые, замёрзшие.
– Вот в позапрошлом году зимой было минус два, – принялся вспоминать Грызун. – Помнишь, Инк?
Лидер «леших» буркнул что-то невразумительное.
– А теперь… – не унимался сталкер, – вторую зиму холодрыга. Может, Зона нас всех хочет заморозить до смерти?
Ему не ответили. Каждый думал о своём, готовясь к неминуемой перестрелке с сектантами. Наверняка многим хотелось развернуться и уйти прочь, в теплый бар «пепловцев», где лысоватый бармен нальёт беленькой и поставит на стол тарелку с нарезанным салом, зубчиками чеснока, а рядом – маленькую
