уничтожила еще одного в Серрэе…
— Да, только одного, сэр, вот и все.
— Вот и все? Уничтожены еще два! — Челленджер сжал руку Тоуэя так сильно, что гусар вздрогнул. — Дорогой мой, разве вы не видите, что они весьма уязвимы? Честное слово, эти хищники теперь знают, что сами могут стать дичью. Глядите, «Гремящий» пожертвовал собой, но спас целую флотилию.
И впрямь, корабли с беженцами отошли уже довольно далеко в море. Толпа на берегу двигалась, свиваясь узлами и водоворотами. Третий захватчик переступил через людей и быстро ретировался вглубь побережья.
— С него, по крайней мере, достаточно, — мрачно сказал Челленджер. — Ему придется сообщить своим товарищам досадные известия.
— Да, командование его вряд ли похвалит, — добавил Тоуэй.
— Интересная и поучительная картина. Как жаль, что мой друг Шерлок Холмс не смог увидеть это событие.
— Неужели, профессор, вы знаете Шерлока Холмса? — спросил Тоуэй с нотками восхищения в голосе.
— Можно подумать, вы слышали о нем, — раздраженно сказал Челленджер.
— Кто ж о нем не слыхал или не читал?
— Читай вы серьезные издания вместо популярных журналов, вы знали бы имена тех, кто гораздо более достоин известности. Но давайте подумаем об ужине — и, может быть, нам удастся что-нибудь найти на завтрак.
За ужином, состоявшим из хлеба и лука, Челленджер обратился к Тоуэю.
— Вам может здесь понравиться, Тоуэй. Как по мне, вы можете остаться и устроиться в этом доме со всеми удобствами. Но я возвращаюсь в Лондон.
— В Лондон, сэр, пешком? До Лондона больше пятидесяти миль.
— Ах да, вы ведь кавалерист. Я же в свободное время люблю совершать долгие пешие прогулки и забираться в горы. Вижу, вы нашли коробку с галетами, — с этими словами Челленджер запустил руку в коробку и ухватил огромную горсть галет. — Весьма кстати, они пригодятся мне в пути.
Челленджер выбрался наружу через открытое окно. На небе мелькнула какая-то тень. Запрокинув голову, он увидел быстро мчащийся диск, отливавший темным металлом на фоне сереющего вечернего неба. Диск развернулся и плавно скользнул над берегом, где все еще толпились люди. Вниз посыпались какие-то предметы. Поднялось чернильное облако дыма, затем еще одно. Облака расползались, скрывая берег.
— Черный дым, — снова произнес Тоуэй.
Челленджер стоял у обрыва. Дым расползался внизу, скрывая крыши домов на севере; над клубящейся черной тучей выступал лишь церковный шпиль. Он поднял к глазам бинокль. На колокольне все еще виднелась человеческая фигура. Хотя бы один человек сможет спастись.
Он зашагал к дому. Тоуэй следовал за ним по пятам.
— Профессор, — сказал Тоуэй, — прошу прощения. Могу я пожать вашу руку?
Челленджер снисходительно подал ему громадную лапу.
— Не унывайте, — велел он Тоуэю. — Размышляйте о том, что я вам говорил. Постарайтесь извлечь пользу из моих слов. Мне пора уходить.
Челленджер обогнул дом и двинулся на запад. Здесь, на возвышенности, он мог не бояться черного дыма. Темнело, на небе показался лунный серп. Челленджер был уверен, что за ночь сможет покрыть значительное расстояние; к тому же, темнота скрывала его от рыскавших повсюду захватчиков.
Он вышел на проселок, изгибавшийся на северо-запад, к главной дороге, по которой еще утром в панике бежали тысячи людей. Сейчас вокруг не было ни души. Корабли ушли, а всех или большую часть оставшихся на берегу беженцев удушил черный дым. Челленджер старался держаться поближе к деревьям, росшим по сторонам дороги. Он снова и снова вглядывался в темное небо, страшась летающего диска, который сеял черную смерть.
Оказавшись на главной дороге, он пошел ровной, уверенной походкой опытного путешественника — долгие прогулки на природе Челленджер полюбил с самого детства, проведенного в Шотландии. Он шел все вперед и вперед. Через двадцать минут он остановился и присел на бревенчатую ограду, отдыхая. Он съел большую твердую галету и прополоскал рот водой из придорожного колодца. Затем снова двинулся в путь.
Повсюду он видел следы бегства. На дороге одиноко стояла собачья тележка, рядом неподвижно лежал гнедой пони — кто-то из беженцев загнал до смерти несчастное животное. Виднелась загруженная доверху тачка, в придорожной канаве валялся велосипед со сломанным колесом. Дорогу устилали разбросанные предметы одежды, шляпы, сумки и пакеты.
Последний луч заката исчез. Высыпали звезды, дуга луны поднялась выше. Профессор все шел, изредка останавливаясь, чтобы передохнуть. Миля за милей оставались позади. Он пересек Челмсфорд, оглядываясь на темные, замершие дома. После полуночи он съел последнюю галету. Он рассудил, что прошел около пятнадцати миль.
Челленджер снова тронулся в путь. Его огромное тело покрылось потом, но ноги, похожие на мускулистые колонны, шагали все так же размеренно. Около трех часов ночи он занялся поисками еды. В нескольких домах не нашлось ровным счетом ничего — все запасы продовольствия забрали хозяева или
