– Не моя кровь, – буркнул я. – Да, снадобье у меня.
Свет с непривычки резал глаза. Илва поднялась и шагнула мне навстречу.
– А это что? – она прикоснулась к моей куртке.
Меч сокейта разрезал не только одежду – сквозь прореху виднелась рана, из которой текла кровь. Странно, что раньше я не чувствовал боли.
– Надо залечить, – забеспокоилась Илва.
– Потом. Где Олег?
– Ушел в лес, – махнула она рукой, указывая на пролом в стене. – Я не смогла его задержать. В сторожевой башне никого нет. Здесь был лишь один сокейт, но он пропустил Олега, а потом убежал в замок. Меня не услышал, и я осталась здесь ждать тебя.
Значит, Волчицу сокейт тоже пропустил как свою? Кому принадлежат оборотни – людям или порождениям леса?
– Я убил четверых из них.
Илва отвернулась.
– Прости – я струсила, – сказала она тихо. – Не смогла вернуться. Ты сражался – я слышала звон оружия, порывалась бежать на помощь, но не могла заставить себя вновь войти в темный коридор. Я не воин, как Бирта, и не такая храбрая, как Гулльвейг. Наверное, я зря пошла с вами.
Я пожал плечами и кивнул в сторону разрушенной стены.
– Жди меня в лесу.
– А ты? – Илва подняла на меня взгляд.
– Мне надо вернуться в замок.
– Зачем?!
– Есть незаконченное дело. Иди!
Я повернулся и пошел к входу в донжон – владелец замка не должен пробираться через подвал, как вор.
Появилось сообщение: «Ваш интеллект вырос до девяти единиц».
Вооруженные мечами цверги, закованные в волшебные, не пропускающие солнечный свет доспехи, встретили меня у раскрытых ворот. В зале блуждали тени, среди которых появлялись щупальца и крылья, чудовищные когти царапали пол, загорались красные глаза с вертикальными зрачками. По обе стороны трона стояли два сокейта. На троне сидел повелитель замка.
– Но красоту в пороках не сберечь. Ржавея, остроту теряет меч, – шагнул ко мне один из цвергов.
– Хорошо, что ты не рыба, а то был бы ты соленой трескою. Скорей, где твой меч?[1] – второй карлик требовательно протянул руку в латной перчатке.
Я ухмыльнулся и взялся за рукоять меча.
«Пропустите моего гостя! – послышались мысли сидящего на троне повелителя. – Он может оставить свое оружие при себе. Сомневаюсь, что отдаст его без боя».
Карлики вернулись на свои места. Мгла, порождающая призрачных чудовищ, отступила к стенам. Я прошел по каменному полу и остановился в десяти шагах от трона.
– Здравствуй, Джереон.
«Я ждал тебя, Игорь. Долго же ты возвращался в родной замок».
– Много чего случилось после того, как ты ушел, – сказал я.
Тролль был мертв. Во всяком случае, его высохшее тело не подавало признаков жизни.
«Всего лишь старая оболочка, в которой продолжает существовать мое сознание, – рассмеялся Джереон. – Привязанность, от которой трудно избавиться. Ты же знаешь, что я могу быть кем угодно».
– Или не можешь, – хмыкнул я. – Ты удачно умеешь внушать то, что тебе нужно. Возможно, старые тролли, как и молодые, не могут трансформировать свои тела?
Кончики высохших щупалец вздрогнули.
«Ты вырос, сын маркграфа, но не поумнел. В каком мире живет твой разум сейчас? Все еще не можешь определиться?»
– Этот мир всего лишь игра.
«Ты в этом уверен? А может быть, игрой является твой другой, воображаемый мир?»
– Зачем ты ушел и оставил меня одного? – перевел я тему разговора.
«У всех есть свои дела».
– Но ты мог хотя бы предупредить! Ты сидишь на принадлежащем мне троне.
«Мне встать и уступить место? – Джереон зашумел падающими вдалеке камнями. Одно из его щупалец с трудом поднялось и пошаталось из стороны в сторону. – Я же предупреждал тебя мне не верить? Как любит говорить твой ничтожный друг в черной одежде, играем мы в игру, а она играет нами. Но я
