Лейтенант услышал. И отреагировал тем, что подался назад, мотая головой и дико вращая глазами. Хикс выругался. Продолжая придерживать плечом открывающуюся створку, он свободной рукой расстегнул футляр, выхватил двустволку двенадцатого калибра и повернулся к люку. Щель заметно увеличилась. Чужой уже разомкнул челюсти, обнажив острые клыки и огромную зловонную глотку. Хикс сунул спаренные стволы между челюстями чудовища и нажал курок. Выстрел древнего ружья оглушительным эхом отдался в бронированном самоходе, а клыкастый череп подался назад, расплескивая кислоту. Брызги тут же зашипели, разъедая поверхность люка и настил. Хикс и Васкез отпрянули в стороны, но несколько капель попало на руку Хадсону. Над шипящими пятнами поднялся дымок. Специалист по компьютерам заорал и плюхнулся в кресло.
Хикс и Берк навалились на люк и закрыли его.
Как улетающая комета самоход взлетел по склону и шлепнулся в густую сеть воздухопроводов. Рипли постаралась как можно скорее освободить колеса от металлической преграды. Наконец они снова двинулись. Рипли врубила скорость. Самоход задевал на поворотах стены, высекая из них снопы искр. За ее спиной слышались вопли: в салоне начался пожар. В ход пошли огнетушители. Головастик сидела в стороне и молча смотрела, как взрослые в панике мечутся по проходу. Она дышала тяжело, но ровно. Все, что происходило сейчас, не было для нее в новинку. Она уже прошла через это.
Что-то со скрежетом опустилось на крышу. Горман шарахнулся в левый угол от прохода, где находился боковой люк. Прижавшись к нему, он шарил дрожащими пальцами, за что бы можно было ухватиться, пока не нащупал какой-то выступ. Обезумевший от страха лейтенант вцепился в него, не сообразив, что это была электронная панель люка. Он почувствовал, что совершил оплошность, лишь когда крышка стал отходить в сторону. Лейтенант попятился, но его уже затягивало в люк. Что-то резкое и обжигающее обвило его ногу, вонзились в плечо. Он закричал.
Хикс бросился в салон к аварийному креслу, нажал несколько кнопок. Вращаясь, кресло стало подниматься вместе с капралом. Яркие сигнальные огни, извещающие об аварийной ситуации, навряд ли добавили веселья на борту осажденного самохода, тем удивительнее было увидеть улыбку, которая сияла на лице бравого капрала.
В то же мгновение над крышей самохода поднялась небольшая орудийная башня и, развернувшись, застыла. Схватившая Гормана тварь обернулась но новый звук и тут же раздался выстрел. Бронебойные пули сбросили чужого с крыши раньше, чем он успел разбрызгать свою убийственную слюну.
Берк втянул внутрь бессознательное тело лейтенанта, а Васкез спешно закрывала боковой люк.
Охваченный огнем и дымом самоход мчался вверх по склону. Пальцы Рипли летали по клавиатуре, уводя машину все дольше от уровня С. Из-под колес взлетали осколки оборудования, мебели, чего-то еще словно клочья волн, рассекаемых быстроходным катером.
Все в порядке, уже все в порядке, твердила она. Через минуту-две они выберутся за пределы станции, если, конечно, если, конечно…
Прямо перед ее лицом из разбившегося ветрового стекла появилась лапа чужого, а следом — блестящие липкие челюсти. Рипли вскинула руки, чтобы защитить лицо, и откинулась назад.
Однажды так уже было. На челноке «Нарцисс» в безопасном кресле пилота она подпустила чужого поближе, а затем выдула его в открытый шлюз. Но здесь нет шлюза, на ней нет скафандра, в голову ничего не приходило и не было времени думать…
Рипли дотянулась до тормозов. Издав дикий скрежет, огромные колеса остановились на высокой скорости. Ее бросило вперед, слюнявые челюсти щелкнули совсем рядом, но привязные ремни удержали ее в кресле. Однако никакие усилия не могли спасти чужого от могучей силы инерции, которая и швырнула его вперед. Как только свалился вниз, Рипли нажала педаль газа. Самоход даже не подбросило, когда он переехал биомеханическое тело, проутюжив его своей огромной массой. Кислота забрызгала колеса, но быстрое движение стерло ее, прежде чем она успела причинить вред.
Впереди темнота, притягивающая темнота. Это была темноте свободы: поверхность Ачерона. Еще секунда. Все.
Самоход вырвался из недр станции и, не разбирая дороги, напрямик помчался к взлетно-посадочной полосе.
Рипли прислушалась: вместо обычного сильного гула машина издавала лязгающие, хлюпающие звуки. Горела смазка, самоход работал на пределе. Она склонилась над панелью управления, пытаясь исправить положение. Однако у нее ничего не получалось.
Подошел Хикс. Его сильные пальцы легли на ее побелевший от напряжения кулак, в котором была зажата ручка акселератора, и деликатно ослабили захват.
— Все в порядке, — сказал он, — они все остались там. Мне кажется, им не нравится свежий воздух. А ты давай полегче. Эта рухлядь не поедет быстрее, как бы ты ни старалась.
Рипли сбавила скорость. Лязг лишь усилился. Она остановила самоход и прислушалась. Затем взглянула на Хикса.
— Не спрашивай меня. Я десантник, а не механик. — Он помолчал, прислушиваясь. — Похоже, что-то случилось. Эта всего лишь груда металла. Если честно, я удивлен, что дно этой колымаги не осталось где- нибудь на уровне В. Это не очень прочная штука.
Откуда-то из салона послышался голоса Берка:
— Не очень прочная. Но ведь никто не думал, что мы столкнемся с этими тварями. Никогда.
Тем временем Хикс отрегулировал камеру внешнего обзора. Снаружи самоход выглядел ужасно: весь корпус в дымящихся кислотных пятнах. Считалось, что он неуязвим. Сейчас это была действительно груда металла.
Отстегнув ремни, Рипли покинула кресло водителя. И тут увидела, что место, где сидела девочка, пустует.
— Головастик! Где Головастик? — заволновалась она.
Что-то схватило ее за щиколотку, она чуть не подпрыгнула: это была Головастик. Она пряталась в узкой щели между водительским креслом и бронированном башней. Девочка не дрожала от испуга, но было видно, что она настороже. Несомненно, ей пришлось перенести куда более страшное потрясение, когда эти твари расправлялись с колонией.
Смотрела ли она на экран центрального пульта, когда десантники обнаружили стену из коконов? Видела ли она лицо женщины, шептавшей в агонии страшные слова? А вдруг эта была…?
Нет. Если бы это была мать Головастика, девочка находилась бы сейчас в ступоре либо билась бы в истерике.
— Ты в порядке? — спросила Рипли, подумав, что иногда необходимо задавать бессмысленные вопросы. Кроме того, ей хотелось, ей нужно было услышать ответ девочки.
Головастик сжала руку в кулачок, отогнув большой палец. Значит, в порядке.
— Я должна посмотреть, как дела у остальных, — сказала ей Рипли. — Ты посидишь?
На этот раз в ответ она увидала кивок, неуверенную улыбку. Рипли не пыталась заставить ее говорить. Девочку спасло то, что она хранила молчание, когда всех вокруг нее убивали.
Рипли сдержала слезы. Она может позволить себе расслабиться только тогда, когда они будут в безопасности, — на борту «Сулако». Рипли проглотила комок, подступивший к горлу:
— Хорошо? Я скоро вернусь. Если тебе станет скучно здесь сидеть, можешь прийти к нам в салон. Ладно?
Улыбка стала шире, кивок уверенней. Но девочка не сдвинулась с места. Она доверяла своему инстинкту больше, чем любому взрослому. Рипли не была исключением. Эксперт поняла это, повернулась и направилась в салон.
Первым она увидела Хадсона. Он сидел согнувшись и осматривал свою руку. Хорошо, что было еще что осматривать: значит, кислота его едва задела. Он снова и снова прокручивал в памяти последние двадцать минут своей жизни и никак не мог поверить, что видел все это. Она услышала, как он говорит сам с собой:
— Не верю. Ничего не было. Ничего не было, ребята.
Берк хотел взглянуть на руку специалиста по компьютерам, скорее из любопытства, чем из сочувствия. Тот отмахнулся:
— Я в норме. Оставь меня в покое.
