набросились четверо разъяренных кроликов.
Кошка сопротивлялась что было сил. Она фырчала и царапалась, стараясь укусить кроликов побольнее. Когти у нее были острые, не то что у кроликов, и она сразу же пустила их в ход. И если бы не дерзкая самоуверенность Чистотела, сумела бы вырваться на свободу. Но когда кролики напали на нее, кошка лежала на спине и не смогла противостоять самому грозному оружию — прицельным ударам задних лап. Прыгнув с размаху на живот, Чистотел принялся колотить кошку. Вонзив когти в кошачью грудь, Чистотел нанес решающий удар и отклонился назад. Из вспоротого брюха на землю вывалились кишки. Тяжело раненная кошка взвыла и вцепилась Чистотелу в горло. Казалось, перевес был на ее стороне, и кролику неминуемо пришел бы конец, если бы силы внезапно не оставили кошку. Испустив последний вздох, кошка перекатилась набок и застыла. Перепачканные своей и кошачьей кровью, Чистотел с приятелями бросили тело кошки и удалились под сень густой травы.
Уже совсем стемнело, когда фермерская дочка обнаружила труп своей любимицы. Заливаясь слезами, девочка унесла окровавленное тело домой.
Сам Эль-Ахрейра не видел, как кролики напали на кошку, но его верный слуга Проказник случайно оказался рядом, когда произошло убийство. Он-то и рассказал Эль-Ахрейре все подробности. Он видел и плачущую девочку, которая несла на руках мертвую кошку.
— По-моему, пора уходить отсюда, хозяин, — заключил Проказник. — Не хочу иметь с этими кроликами ничего общего. А вы как считаете? Нас могут пристрелить или… или… Даже подумать страшно, что Человек может с нами сделать после всего этого…
— Да, ты прав. Мы, конечно же, уйдем. Но не сейчас, — ответил Эль-Ахрейра. — Я еще не готов. А покамест пойди посмотри, что там творится, и если увидишь что-либо необычное, сразу же сообщи мне.
Но ничего необычного не происходило. И на следующий день, и позже все шло своим чередом. Только на третьи сутки после убийства кошки Проказник спозаранку разбудил Эль-Ахрейру и сообщил ему, что по направлению к их полю с высокой травой движется большая компания мужчин с палками в руках, а у одного из них даже есть ружье. Эль-Ахрейра с Проказником забрались под куст боярышника, чтобы оттуда наблюдать за происходящим. Поначалу кролики не заметили ничего особенного. Мужчины кучкой стояли у края поля, сунув во рты белые горящие палочки, и беседовали.
Через некоторое время двое из них ушли. Вскоре они вернулись на хрудудиле, который тащил за собой сенокосилку. Они подвезли ее к самому краю поля и принялись косить траву, объезжая поле по кругу. Каждый раз круги сужались, приближаясь к центру. Пока шел сенокос, другие мужчины, разойдясь по одному, стали медленно двигаться к центру поля, где оставался еще участок нескошенной травы. Круг сужался. И хотя Эль-Ахрейра прекрасно знал, что на поле было полным-полно кроликов, ни один из них не рискнул выскочить из зарослей. Все кролики, естественно, хотели спрятаться от Человека. По мере того как сенокосилка срезала траву, кролики перебирались от края к центру, в еще оставшиеся заросли.
Наконец хрудудиль остановился, перестав дребезжать и рычать. В центре высился лишь маленький островок нескошенной травы, и его мужчины обступили со всех сторон.
— Ну, теперь пора, — сказал Эль-Ахрейра, и двое кроликов опрометью бросились бежать подальше от этого злосчастного места, оставив позади и поле, и ферму. Эль-Ахрейра несся первым, а Проказник улепетывал вслед за ним, не отставая ни на шаг. Они долго бежали, прежде чем решили остановиться и перевести дух. Эль-Ахрейра не желал слышать окрики мужчин, лупящих изо всей силы палками по траве. Он не хотел смотреть, как Лопух и его колония, пытаясь скрыться, разбегаются в разных направлениях, покидая последнее пристанище — островок травы посреди поля, — и как люди встречают кроликов с дубинками, чтобы забить их до смерти. Может, двум-трем кроликам и удастся вырваться из круга, но человек с ружьем ни за что их не пропустит. Он умеет бить без промаха.
— Не оглядывайся, — приказал Эль-Ахрейра дрожавшему от страха Проказнику. — И никогда в жизни никому об этом не рассказывай. Мы идем домой. Помни об этом. И что-то подсказывает мне, что до дома не так уж далеко.
11. Эль-Ахрейра и Лендри
У Томми Брука были ужасные привычки. Он пожирал осиные гнезда, лягушек и червей, а еще он бродил по ночам: рыл землю при лунном свете, надеясь отыскать клад.
В условиях тирании гораздо проще действовать, чем думать.
