– Совсем сдурел?! – завопила я, резво хватая дэйурга за задние лапы и пытаясь оттащить его от эльфа. – Рехнулся на фоне затянувшегося детства? А ну пусти его, сказала!
Каа’Лим как-то странно пригнул ушки и повернулся ко мне.
– Что смотришь? Живая я! А вот тебя, когда надо, и не найдешь! Совсем обнаглел, на ни в чем неповинных созданий кидаешься!
«Я услышал твой страх и пришел», – как-то слишком спокойно ответил мой «котенок».
– Я поняла, но все хорошо, они спасли меня. Иди сюда, – уже спокойнее закончила я.
Каа’Лим спрыгнул с распластавшегося и ошарашенного эльфа и резво подбежал ко мне. Как-то нервно обнюхал мое лицо, а потом лизнул. Я засмеялась:
– Фу! Ну, сколько же можно-то!
«Я испугался, Мара, очень испугался».
– Я тоже, мой хороший, тоже.
«Это трупы тех, кто напал на тебя?» – спросил дэйург, указывая на тела погибших разбойников.
– Да, – кивнула я.
Зверь оскалился и повернулся в сторону распластавшихся тел, замер, а через мгновение людей объяло яростное, ревущее пламя. И уже через несколько секунд на земле остались лишь обугленные следы.
– Не знала я, что ты так умеешь, – прошептала я.
«Это на самый крайний случай», – просто ответил он.
– Ты разговариваешь с дэйургом? – как-то отрешенно спросил эльф.
«Ой, не следовало, наверное, вслух говорить», – запоздало подумалось мне.
«Я бы выразился более красноречиво, но до тебя как до утки…» – не закончил мысль Каа’Лим.
«Чего с уткой?» – не поняла я.
«Вот и я говорю: на седьмые сутки».
Должно быть, со стороны я выглядела весьма забавно, неизвестно по какой причине надув губы и покраснев в своей излюбленной манере – пятнами.
Но раз уж так случилось, думаю, будет правильно все объяснить моим спасителям.
– Да, это мой друг, – и легкая улыбка на лицо.
Путники переглянулись, и хотя лицо второго по-прежнему было скрыто под капюшоном, думаю, его взгляд мало отличался от эльфийского.
– Что ж, наверное, будет правильно, если мы проводим тебя до дома, тем более, твоя лошадь не сможет идти под седоком, – сказал второй мужчина, лица которого я так и не смогла разглядеть.
– Спасибо вам большое, но я и так доставила вам много хлопот, – должно быть, совесть вылезла, когда не надо, вечно тут как тут.
«Ты мне только честно скажи, тебя по голове били?» – очень серьезно спросил Каа’Лим.
– Нет! И прекрати надо мной издеваться! – не выдержала я. – Думаешь, самый умный?
Должно быть, мои спасители решат, что я немного с приветом, раз вот так в настроении меняюсь.
– Извините, это я не вам.
– Да, мы так и поняли, – кивнул эльф. – Но все же мой друг прав, нам следует тебя проводить.
– Хорошо, – покорно согласилась я, пока мои спасители не передумали.
Эльф коротко свистнул, и из леса легкой рысцой вышли две лошадки. Одна из них была черна, как ночное небо, а вторая – золотисто-бежевая. Изящные, тонконогие, с каким-то осмысленным выражением глаз.
– Какие красавицы! – восторженно заявила я.
– Да, в Ирэми таких больше нет, – сказал эльф.
Мою кобылу шустрый эльф быстро привязал к своей и вскочил в седло. Его друг так же легко взлетел на своего вороного, подъехал ко мне и, взяв под мышки, водрузил перед собой.
– Не против? – немного игриво спросил он, а я залилась краской.
– Нет, – буркнула я.
На это спаситель выразительно хмыкнул, взял коня за поводья и направил в сторону, откуда прибыла я.
– Где ты живешь? – спросил эльф.
– Тут недалеко.
Только сейчас я поняла, что, увлекшись своей скачкой наперегонки с ветром, совершенно утратила чувство направления. Вот что значит постоянно быть взаперти! И конечно же я совсем не виновата!
