луга; подножия гор были окутаны мантиями лесов.
Оп-па! Фолкейн снова включил тягу, и корабль затрясся под натиском могучих сил. Он почти остановился, задрал нос к небу, пошел вниз и ударился о грунт. Посадочные мачты вонзились в дерн, нащупали твердую почву и надежно встали на свои места, крепко держа корабль. Фолкейн уже вскочил-с кресла. Он принял дозу эквилиброла, вернувшую его телу чувство равновесия после невесомости. Он проворно сбежал по трапу, пронесся по коридору, увидел, что люк открыт, и бросился по сходням следом за своими товарищами.
Они уже были далеко впереди. Фолкейн бегом пересек поляну, на которую сел корабль, и бросился к обрамлявшей ее стене деревьев. Под открытым небом ему грозила смерть. Между стволами деревьев рос густой труднопроходимый подлесок из кустов и лоз. Фолкейн вспомнил свои старые навыки и принялся раздвигать ветки четкими движениями рук и ног. Эдзелу надо продвигаться вперед еще осторожнее, чтобы не оставить за собой полосы вытоптанной земли. Ну, да любой, даже самый мелкий, его шажок все равно длиннее человеческого. А Чи просто прыгала с ветки на ветку.
По подсчетам Фолкейна, они прошли три километра, когда над головой раздался свист. Подняв глаза, Дэвид увидел один из самолетов. Тот несся к «Проныре». У него был узкий фюзеляж, значит, самолет строили на заводах фирмы «Авелан». Их стали выпускать специально для обжитых людьми планет, когда Датина застращала поселенцев и вынудила их вооружаться. Более грозной боевой машины Фолкейн и представить себе не мог. На корпусе красовались переплетенные восьмерки, знак Объединенного Бабура. Этот самолет, как и ему подобные, наверняка был куплен через подставных лиц много лет назад и передан наемникам из числа людей.
Когда самолет прошел мимо и скрылся из виду, Фолкейна захлестнула волна облегчения. Их не заметили.
— Давайте я осмотрюсь, — крикнула Чи. Эдзел бросил ей бинокль, который можно было подстроить под ее глаза, и Чи ловко полезла вверх.
Фолкейн был рад остановке, хотя и не устал. По гладкой дорожке он мог пробежать хоть тридцать километров и даже не запыхаться. Но передышка дала его чувствам возможность оценить обстановку, сделала его частицей окружающего мира, чтобы тот перестал напоминать полосу препятствий.
Снопы предвечернего света пронизывали кроны, по голубому небу плыли маленькие облака. Большинство здешних деревьев составляли камнекорки, сейчас голые, и зонтики, кроны которых уже пожелтели, но вполне могли спрятать его, если он будет выбирать дорогу достаточно осмотрительно. Подлесок в этих тенистых местах был менее густой, чем в районе посадки. Опавшая листва хрустела под ногами, источая густой влажный аромат. Меж голых ветвей порхали орнитоиды, а в снопах света, будто пылинки, плясали букашки. Внезапно Фолкейна охватило острое чувство. Не радости от возвращения домой, а скорее тоски. Что это — по-прежнему его страна, или же за долгие годы странствий он стал тут чужим?
Впрочем, сейчас не время раздумывать об этом. Чи поспешно спустилась с дерева.
— Я видела, как наш бандит снизился, а второй завис, надо полагать, над «Пронырой», — доложила она. — Скоро они обнаружат, что лавочка осталась без хозяев.
— Пожалуй, нам лучше поспешить, — предложил Эдзел.
— Нет, — решил Фолкейн. — Сначала надо узнать, насколько дотошно они будут вести поиск. Давайте, пока возможно, прятаться. Особенно ты, старый буйволигатор.
Чи возвратилась на свой пост, Эдзел втиснулся в чащу. Фолкейн срезал лучеметом кусты и сучья и завалил ими торчащий хвост одинита. Сам он мог без труда спрятаться в…
Чи проворно спустилась вниз и пересекла прогалину.
— Стая бросилась в погоню, — прошипела она. — Летят на пропеллерах по спирали, в режиме поиска, четыре человека. Бьюсь об заклад, что у них есть нюхач.
Фолкейн оцепенел. От этого прибора, улавливающего запахи пота и дыхания, можно было спрятаться только в пещере. Вероятно, у них будут задержки и ложные тревоги при встречах с диким зверьем, но вряд ли это принесет преследуемым сколь-нибудь ощутимую пользу.
«Может быть, это конец. Нам столько лет везло». Вслух Фолкейн задал дурацкий вопрос:
— С чего бы вдруг им брать с собой нюхач?
— В качестве меры предосторожности против партизан. Может, они уже действуют, — ответила Чи. — Похоже, нюхач был только на одном самолете. Иначе бы они отрядили на поиск две команды.
— А мы не могли бы тоже подняться в воздух?
— Спи, дохлый номер! Где твои мозги? На таком расстоянии нас наверняка заметят.
Из кустов донесся голос Эдзела:
— Меня они первым делом унюхают, как только позволит дальность действия прибора. Вы идите, а я останусь и отвлеку их.
— Твои мозги, видать, тоже превратились в овсяную кашу? — фыркнула Чи.
— Послушайте, друзья, у меня в любом случае нет никакой возможности убежать…
Способность соображать вернулась к Фолкейну с быстротой клинка, возвращающегося в ножны.
— Космос и все его светила! — вскричал он. — Сделаем как раз наоборот. Эдзел, сиди тихо. Чи, идем со мной. Выведи меня туда, где они первым делом унюхают нас.
