— Мертвую, — добавил главмаг.
— Что? — не поняла я.
— Когда ее сюда принесли, она уже была мертва. Об этом говорит то, насколько незначительно разошлось пятно крови по простыне. К этому моменту началось свертывание, рана довольно глубокая. — Он указал взглядом на лежащее на кровати тело. — Если бы подобное ранение нанесли здесь, постель точно пропиталась бы почти полностью.
— Интересно, кто это был и зачем это сделали, — не без брезгливости глядя на распростертое на постели тело, произнес Павел.
— И что нам теперь делать с этим. — Я кивнула на то, что некогда было Сеймоной, с удивлением отмечая, что мне совершенно ее не жаль.
Интересно, когда я стала настолько черствой? Ну ладно Павел, он-то ее не знал. Но для меня в первые полгода пребывания на Рестанге она была подругой. Да, потом, когда ее вывели на чистую воду, я, естественно, отдалилась и уже не питала к ней симпатии, но вот так взять и списать ее со счетов? Как-то даже жутковато.
«А ты чего хотела? — раздался в голове голос Муза. — Боги подталкивают целые народы на кровопролитные войны. Ты и сама собираешься свергнуть императора и избавиться от протестантов. Думаешь, это пройдет бескровно? Да весь Каленийский материк в крови умоется. А это… Это всего лишь одна- единственная предательница».
Каждое его слово отдавалось болью в душе. Да, он прав, я понимаю, что так и будет, и обратного пути у меня нет, но раньше я не смотрела на этот вопрос с такой точки зрения.
«Не сделаешь это, и весь мир умоется кровью. Не думай, что протестанты успокоятся, вырезав виртонгов. За ними придет черед оставшихся драконов, а потом и всех магически одаренных людей. А там и второй материк их поманит неосвоенными просторами и новыми перспективами обретения власти».
«Малое зло», — мысленно пробормотала я.
«Скорее — малая кровь, — отозвался Муз. — И, кстати, решайте, как избавитесь от тела. Сюда с минуты на минуту придут. Не думаешь же ты, что девицу подложили сюда просто так, чтобы до поры до времени полежала?»
«Но куда?»
«Вот уж это ты сама решай. Удачи!»
— Это подстава! — сказала я и, поймав непонимающий взгляд дел Корена, объяснила: — Кто-то специально подложил тело, чтобы обвинить Поля в убийстве.
— Ну, это и так понятно, — не сговариваясь, дружно ответили дел Корен и Павел.
— Сюда с минуту на минуту придут. Нам надо уходить. Вместе с телом.
— Кто у нас тут богиня? — спросил Вартиен, обходя кровать и сгребая простыни вместе с телом Сеймоны. — Переноси куда-нибудь!
Ну, я и перенесла. В «Драконье Гнездо».
Глава 40
ПОСЛЕДНИЙ БОЙ
Вот честно, была уверена, что и на этот раз упаду без сознания после переноса, ан нет, нормально все. Стою. Прислушиваюсь. Собственно, здесь всегда царила тишина, но сейчас она казалась какой-то оглушительной. И вдруг вспомнилось, что вообще-то еще раннее утро и за окнами темно, а значит, Шелд еще вполне может разгуливать по замку. От этой мысли, несмотря на все мои божественные способности, стало не по себе.
После переноса мы оказались в коридоре жилого этажа. Прищелкнула пальцами, активируя стационарные плярисы в коридоре. Павел и дел Корен со своим «грузом двести», где стояли, там и стоят, не проявляя никакой инициативы на правах гостей. Создала еще один плярис и прошла к ближайшей двери в комнату Винса. Постучала. Ответом мне была тишина. Еще раз постучала и начала всерьез волноваться. Прошла к комнате Сейлы, и опять все повторилось. Это казалось странным.
— Никого, — заявила я.
— Мы в «Драконьем Гнезде»? — озираясь по сторонам и явно припоминая описания из книги, спросил Павел, чем вызвал полный изумления взгляд дел Корена.
— Да, — отозвалась я, думая, где все и что же нам делать.
Да, дел Корен неслабый маг, и я вроде как богиня, хоть и недоделанная, но… Что-то имеются у меня сомнения в том, что мы сумеем вот так, с пол- оборота, дать отпор. В любом случае оставаться в коридоре глупо. Коль по каким-то причинам жильцы замка, находясь в пределах своих комнат, оказывались в относительной безопасности, то придется перебираться туда, вот только… Я взглянула на свесившуюся из клубка простыней бледную руку Сеймоны. Не хотелось тащить труп в свою комнату, но и бросать его тут казалось неправильным. Мало ли, что с телом случится? От Шелда — вернее, того,
