расцарапана щека, но по сравнению с Костей он смотрелся красавцем.
– Поехали.
Сам Николай сел в кабину, кивнул водителю. Тот был в теплой шапке, хотя в кабине было тепло: работала печка.
– Здравия желаю.
– Как тебя зовут, боец?
– Рядовой Новослободский.
– Ого! Как станция метро прямо.
Рядовой не обиделся, а хмыкнул – привык, наверное. Николаю стало неловко.
– Лейтенант Ляхин. Поехали?
– Лист, пожалуйста.
Николай отдал полученное от Козлова предписание, водитель внимательно прочитал его и вернул.
– Окруженцы?
– Почти. Успели выйти. Малыми группами. Треть из 138-й, остальные из 25-й…
Они говорили уже на ходу: «ЗиЛ» раскачивало и трясло.
– А слышали про «Саратов»?
– А чего в Саратове?
– Нет… Это не который город на Волге, а который подводная лодка. Ну, которая утонула за два дня до начала… Ну, на торпедах подорвалась. Забыли, что ли?
– Такое забудешь, – мрачно буркнул Николай. Казалось, что за последнюю неделю действительно произошло больше, чем за десятилетие, но судьбу «Саратова» и его экипажа он помнил отлично. – И что?
Прямо посередине шоссе была здоровенная выбоина, глубиной с баскетбольный мяч. Он ожидал, что водила вывернет руль, но тот проехал через выбоину, как через подушку.
– Нам газету раздавали… Местную, на один лист в две страницы… Там написано, американцы признали потопление «Саратова». Но это он на них, дескать, напал, а они оборонялись.
– И что? – снова спросил Николай.
– Да ничего. Просто вот так. Это у нас, в Кронштадте, на передовице. Им-то там по барабану… В любом случае мы сами виноваты. Вот такие дела.
Следующие десятки километров они ехали молча. Несколько раз останавливались, чтобы ребята в кузове могли оглядеться. Один раз им что-то почудилось, и шофер свернул с шоссе, загнав грузовик под стену полуразвалившегося коровника или свинарника. Здание было из серого кирпича, с выложенным красным огнеупором силуэтом крейсера «Аврора» на фасаде. Без крыши оно выглядело мертвым, как и все вокруг. Водитель-рядовой заглушил двигатель, и наступила полная тишина, только было слышно, как что-то потрескивает под капотом. Было такое ощущение, что вообще все вымерло, но на то она и зима. Долгая, пока побеждающая в этих краях март. Наверное, надо было предложить занять место в кабине Вике или опухшему Косте. Но тепла хотелось и самому, а лейтенантские погоны подразумевали не только ответственность, но иногда хотя бы чуточку комфорта.
Они с шофером приоткрыли дверцы и еще минут пять все напряженно прислушивались к происходящему вокруг и выше. Парень с редкой фамилией поглядывал на Николая, но тот делал вид, что не замечает этих вопрошающих взглядов. Потом он все же счел, что все вокруг тихо, повернулся, кивнул, и они снова завелись и поехали. В животе было холодно: Николай отлично понимал, что автомат ничем не поможет ему, если их грузовик чужаки заметят с воздуха. Надежда была на то, что небо все-таки хоть как-то прикрыто. Но он отлично помнил, как одиночный разведчик клюнул их пешую колонну еще на пути сюда. Однако ничего, обошлось. До первого блокпоста они доехали без всяких приключений. И увиденное Николаю понравилось: два БТР, одна «Тунгуска», грамотно расположенные парные гранатометные расчеты. Всех заставили покинуть машину и проверили личные документы. Что ему понравилось еще больше: сделали отметки на предписании, подписанном еще Козловым. Второй блокпост был на выходе из Большой Ижоры, рядом с железнодорожной станцией под смешным названием Дубочки. Здесь документы не проверяли, но проводили теми же взглядами, что и в прошлый раз – понимающими.
Снова километры, и теперь водитель держал скорость за 70. Под порывами несущего ледяные крошки бокового ветра «ЗиЛ» ощутимо мотало, и так было до самого поворота на дамбу. Прикрытого очередным блокпостом, еще более серьезным, чем первый. «Шахматка» из бетонных блоков, отрезки рельсов, сваренные по три, обложенная зелеными синтетическими мешками с песком громадина танка – здесь явно собирались не только «вести наблюдение». В заднее стекло кабины из кузова начали стучать кулаками, и Николай обернулся. Он слышал, что им кричат, но не разобрал ничего, кроме интонаций. Его снова облило холодом снизу вверх, будто ступил голыми пятками в сугроб. Рядовой дал по тормозам, и машину кинуло вбок так, что они едва не влепились в отбойник. За ним была еще не вода, а гравийная коса, но шоссе уже шло по насыпи. Если бы пробили всей массой, могли бы и полететь. Гулко застучал автомат сзади, и тут же за ним второй. Короткими очередями. «ЗиЛ» снова наддал, выправился, и только тут он увидел… Далеко справа, над самой водой. Шесть, семь, восемь… Да, вроде бы не больше. Марку вертолетов он не опознал, но те были смутно знакомыми по голливудским фильмам.
